Путь в герои. Публицистический рассказ

 

 Путь в Герои

Эдуард Якимов

      В книге, Э. Якимова в виде увлекательного публицистического рассказа-диалога, на основе документальных материалов и воспоминаний сверстников, учителей, близких друзей, сослуживцев рассказывается о детстве и юношеских годах первого советского космонавта.
Простой сельский мальчишка Юра Гагарин, несмотря на войну,  и очень трудные послевоенные годы восстановления, после окончания  6 классов школы, учащийся  ремесленного училища, затем студент техникума, затем курсант летного военного училища. Вопреки всем трудностям достигает поставленной перед самим собой цели: становится военным летчиком.
Развитие ракетной техники и космических программ в стране делают возможным в острейшей конкурентной борьбе соискателей стать ему лидером из двадцати отобранных кандидатов первого отряда  космонавтов.
Война, школа, учеба, истребительная авиация, отряд космонавтов, опасный, но успешный полет. Слава, награды, признание, всеобщая любовь и обожание во всем мире.  Трагическая гибель, именной колокол на колокольне Храма, – бессмертие…  Таково  содержание этого произведения, написанного доступно эмоционально, с пониманием что такое Россия и Космос.

Вступление

     Мой внук Алексей, продвинутый парень. Он прекрасно, и на «ты», общается и с компьютером, и многими гаджетами, хорошо ориентируется в заполнивших нашу жизнь информационных технологиях. Понимает и использует современный язык общения с англицизмами и молодежный сленг.
Но, истории нашего государства в современной школе отводится мало времени, поэтому у нас с внуком стало традицией: мы с ним устраиваем исторические чаепития в моем кабинете, во время которых мне удается рассказать Алексею много для него неизвестного и полезного. Надо отдать должное – он слушает внимательно, да и я умею поведать о прошлых событиях с отработанным годами мастерством рассказчика и журналиста.
Вот и в этот раз накануне 12 апреля я напомнил внуку, что 12 апреля 1961 года состоялся первый полет человека в космос. Я задал ему вопрос: «Алексей, ты знаешь, кто такой Юрий Гагарин?»
– Конечно, знаю, деда, это первый в мире человек побывавший в космосе, – тут же не задумываясь, ответил Алексей.
– А когда это было? – спросил я.
– Если не ошибаюсь, то в 1961 году, – слегка подумав, ответил внук.
– Правильно, 12 апреля 1961 года.
– А что ты можешь мне рассказать о самом Юрии Гагарине?
А вот на этот вопрос Алексей ответить уже не мог.
– Идем ко мне в кабинет, и я тебе расскажу, откуда появился этот парень, ставший первым космонавтом в мире, и покорившей своей улыбкой мир. Он не родился героем, он им стал, а почему – поймешь после того как я поведаю тебе о нем и о том интересном времени.
Сделав по стакану чая в подстаканниках, принеся сласти в вазочке, усадив внука около письменного стола, сев и облокотившись на спинку своего любимого стула, я начал свой рассказ:

       «Когда был запущен космический корабль «Восток», мне было 12 лет, то есть я был в твоем возрасте.
Международная обстановка в 1961 году в мире была очень неспокойной. Созданные против социалистических государств военно-политические блоки НАТО, СЕНТО, СЕАТО, продолжающиеся испытания ядерного оружия и многие другие действия наших противников требовали от нашей страны больших усилий по обеспечению безопасности СССР и его союзников, объединенных Варшавским договором и Советом Экономической Взаимопомощи (СЭВ). А ведь после окончания Второй мировой войны прошло всего 16 лет.
В 1957 началась эра космических полетов, в этом году в СССР был запущен  первый в мире искусственный спутник земли, а затем последующие спутники.

Весь мир был удивлен и восхищен этим. В 1959 году состоялись запуски космических кораблей серии «Луна».

Затем последовала программа по запуску и возвращению на землю космических кораблей с собаками. Началась активная эра освоения космического пространства. Началось и напряженное соревнование между СССР и США в этой стратегической области развития технологий и познания окружающего планету Земля пространства. Это было очень важно и для науки и для военной мощи нашего государства.

***

     В 1961 году, мы с мамой жили в Ташкенте, я учился в 5 классе. Весна в том году была очень ранняя и теплая.
В среду 12 апреля нас отпустили из школы пораньше, поскольку пятый урок, урок физкультуры, был отменен из-за болезни учителя. В отличном настроении я быстрой походкой направился  домой. Жили мы тогда в районе, застроенном из глиняного вперемешку с соломой кирпича, маленькими частными домами на улице с красивым названием  «Улица Весны». В современном Ташкенте, уже лет 30, как этого района нет.
Прибежав домой, в маленькой прихожей, которая использовалась и как кухонька, я занялся приготовлением обеда. В школе нас тогда обедами не кормили, а мама была в отъезде, такая у неё была разъездная работа.
Вдруг я услышал сначала из одного соседнего двора, а затем из второго крики: «Ура! Ура!».
Первая мысль, которая пришла в голову – включить радио. Уже целый год как у нас был радиоприемник, что было тогда большой роскошью. Сделав это, я услышал неповторимый крепкий как металл, но бархатный голос диктора Левитана:

«12 апреля 1961 года в Советском Союзе выведен на орбиту вокруг Земли первый в мире космический корабль-спутник “Восток” с человеком на борту. Пилотом – космонавтом космического корабля – спутника “Восток” является гражданин Союза Советских Социалистических Республик летчик майор Гагарин Юрий Алексеевич”.

     На часах, что стояли на столе, было 13 часов 30 минут, в Ташкенте время исчислялось на три часа раньше Московского. Я выскочил во двор, увидел, что Сергей, мой сосед, непременный участник всех наших увлекательных, но иногда опасных технических забав во дворе, уже был у калитки между нашими дворами. Он почти бегом влетел ко мне, мы с ним обнялись и затем в объятиях начали прыгать и заорали: «Ура!!! Наш человек в Космосе! Ура!».
В этот день не только мы, но и все люди высыпали на улицу. Совсем незнакомые друг другу люди обнимались, некоторые женщины плакали, бабули крестились. Во дворы стали вытаскивать столы, все несли на них кто, что мог, а затем вместе отмечали это радостное событие! Каждый, и стар и млад, чувствовал сопричастность к нему. Полет первого человека в космос не оставил никого равнодушным. Эйфория великого события и причастности к нему, передалась всем, вокруг царил всеобщий праздник. Было ощущение абсолютной нереальности происходящего, как во сне.
Юра Гагарин стал любимцем для всех нас, молодых и взрослых, даже верующих бабушек. Полюбили его и на всех континентах планеты Земля. В нашей стране, полет первого человека в космос стал вторым великим всенародным праздником, после праздника Великой Победы.

     Но Юрий Гагарин ушел от нас рано, как часто уходят по-настоящему великие люди. Его жизнь трагически оборвалась 27 марта 1968 года.
На момент злополучной катастрофы истребителя МиГ-15УТИ во Владимирской области ему было всего лишь 34 года. Смерть героя, навсегда оставила шрам в душе родных и близких первого космонавта, и в сердцах граждан Советского Союза и всех государств.
Сегодня Юрий Гагарин – это настоящий символ нашей страны, человек которого знают и уважают во всем мире, он буквально пленил всех своей широкой улыбкой и добрым лицом. Полетом в космос он навсегда вписал свое имя в историю развития человеческой цивилизации, обеспечил себе бессмертие. Не случайно 12 апреля сегодня отмечают не только День космонавтики в нашей стране, но и Международный день полета человека в космос. Соответствующее решение было принято на 65-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН, которая прошла 7 апреля 2011 года. Сегодня этот апрельский день навсегда и неразрывно связан с именем простого русского парня Юрия Алексеевича Гагарина.

***

– Так каким же он парнем был, этот невысокий, крепко сложенный парень, ставший героем? – задал я вопрос Алексею и, не дожидаясь ответа, продолжил, – Если ты думаешь, что судьба одарила его особым везеньем, а случай слепо ткнул в него пальцем, – ты ошибаешься, это не так.

– Но ведь выбор выпал на него, он был сделан, наверное, начальниками? – возразил мне Алексей.
– Выбор поэтому и пал на него, что он сам одолевал трудные дороги, преподнесенные ему совсем не легкой  жизнью в военное и послевоенное время. Юра был обыкновенным русским парнем, в котором удачно переплетались: оптимизм,  пытливость и гибкость ума, смелость и решительность, аккуратность, трудолюбие, простота, скромность, и отзывчивость. Таким он был до полета. Таким же остался в зените своей славы, когда еще при жизни стал легендой. А теперь, подробнее о нём самом.

Семья и детство     
     Юрий Алексеевич Гагарин родился 9 марта 1934 года в роддоме города Гжатска, что в Смоленской области, куда его мама приехала рожать из села Клушино.
В 1968 году этот город на Смоленщине переименовали в его честь в город Гагарин.
Будущий космонавт родился в простой семье русских крестьян. Его отец Алексей Иванович Гагарин трудился плотником, а мать Анна Тимофеевна Гагарина (Матвеева) Матвеева, не покладая рук, работала в полеводстве, и животноводстве. Семья была многодетной, у Юрия было два брата и сестра, а сам он был третьим по старшинству.

Все раннее детство будущего космонавта прошло в небольшой деревне Клушино, где жили его родители, здесь же 1 сентября 1941 года он успел пойти в первый класс, несмотря на то, что Великая Отечественная война уже началась.
Когда закончился первый школьный день, учительница остановила готовых разбежаться по домам детей сказав: «Не разбегаться. Построиться в линейку! По росту».
Началась катавасия, в которой особенно взволнован был Юра. Он начал мериться с товарищами и его измерения привели его к выводу, что он  почти самый высокий в классе. С гордостью он занял место правофлангового, но его оттуда теснят другие более рослые ученики и он оказывается почти в хвосте. Лишь две девочки согласились считать себя ниже Юры. Но оглянув линейку учеников, учительница решительно поставила Юру в самый хвост, последним.
Он стоял, закусив губу, весь напрягшись, чтобы не дать понять никому его разочарование. А во главе линейки невозмутимо высился толстяк, гордый и самоуверенный, отличившийся на только что прошедшем уроке наглым заявлением, что не знает ни одного стихотворения.
Как только  учительница произнесла: «По домам», Юра опрометью кинулся из класса, но угодил в добрые руки мамы, которая пришла его встречать из школы. Она все видела, и все поняла.
– Не горюй сыночек, ты еще выше всех вымахаешь!..

***

– Забегая вперед, – продолжил я свой рассказ, – с ростом Юрия Гагарина связана как минимум одна занимательная история. В летном училище в городе Чкалове, будучи курсантом, он отлично справлялся со многими дисциплинами, был на хорошем счету и преподаватели были удовлетворены его успехами и отличным уровнем успеваемости. Но как рассказывают, один элемент давался Юрию с трудом, у него были проблемы с грамотной посадкой самолета, летательный аппарат постоянно «клевал» носом. Однако,  начальник училища вовремя заметил, что курсант Гагарин отличается маленьким ростом. Рост Юрия составлял 167 см. Из этого он сделал предположение, что относительно небольшой рост ведет к изменению угла обзора из кабины и меняет у летчика восприятие и чувство приближающейся земли. Поэтому Гагарину рекомендовали летать с толстой подкладкой на кресле пилота, которая повышала обзорность из кабины. Это помогло, курсант Гагарин окончил училище с отличием. Правда это или красивая байка сказать сегодня очень трудно, но абсолютно точно можно говорить о том, что для космонавта небольшой рост был не проблемой, и даже пригодился Гагарину, став его достоинством.
      На заре пилотируемой космонавтики в Советском Союзе были достаточно жесткие требования к космонавтам, в том числе по росту, который не мог превышать 170 см.  В дальнейшем требования менялись и постепенно в космос начали отправлять и более высоких людей, но в начале 1960-х годов Главный конструктор космических кораблей С. П. Королев выдвигал именно такое требование. Впрочем, и сейчас вывод на орбиту лишнего сантиметра или грамма полезной нагрузки непростое задание, что уж говорить о первом этапе покорения космоса. Тогда же Юрий Гагарин в полной мере устраивал комиссию, которая проводила отбор кандидатов в первый состав отряда космонавтов.
– Однако, вернемся к детским годам, – продолжил я повествование внимательно слушавшему меня Алексею.  –  Как я уже сказал, Юра пошел в школу 1 сентября 1941 года, но очень скоро  уже 12 октября этого же года родную деревню Клушино заняли немецкие войска, и учеба была прервана.
Семью Гагариных захватчики выгнали из дома вместе с малыми детьми, поэтому с 1941 года по март 1943 года они жили в выкопанной на огороде небольшой землянке.
В их доме поселился уроженец из Баварии, – Альберт, где в сарае оборудовал мастерскую для зарядки аккумуляторов. Так фельдфебель (типа старшины по нашему) служил гитлеровскому вермахту. Но его дурная и активная натура не находила удовлетворения в технической работе. В отличие от аккумуляторов, он постоянно был заряжен на  агрессию и зло, поэтому и получил кличку «Чёрт»
Однажды, разозлившись на то, что ребята возились во дворе дома, Альберт схватил младшего брата Борьку и повесил его за шарфик на сук яблони. Борька начал ужасно кричать, а Альберта это развеселило.  Занимаясь своим делом, он поглядывал на него, как на подвешенную игрушку. Боря стал хрипеть, затем сипеть. Лицо его стало наливаться кровью, а захлестка постепенно затягивалась на его горле. Увидев все это, Юра вбежал в землянку и закричал: «Мам, Чёрт Борьку повесил!».
Мать кинулась наружу, решительно оттолкнула немца, и сняла Борьку с сука. От такой решительности  Чёрт остолбенел и даже испугался, это, видимо, стало причиной, что он не применил силу и оружие.
В оккупации в тесной землянке на огороде собственного дома, Гагарины прожили до тех пор, пока бойцы Красной Армии не освободили деревню от гитлеровцев 6 марта 1943 года. А до этого момента старшего брата Юрия Гагарина – Валентина и сестру – Зою, немцы успели угнать на принудительные работы в Германию. Только после окончания войны им, к счастью, удалось вернуться на родину.

     Наша армия погнала немцев на Запад, и кончилось их владычество на Гжатской земле. Вернувшись в свой дом мама, Анна Тимофеевна, проветривала избу после немецких постояльцев, прежде чем перенести туда уцелевшие вещи. И вдруг на пороге появился отец семейства – Алексей Иванович в дубленом полушубке и шапке-ушанке со звездочкой.
– Рядовой Гагарин убывает для охраны танковой части, – доложил он домочадцам не без гордости.
– Добился-таки! – воскликнула Анна Тимофеевна.
Юра и совсем еще мелкий Борька молчали, но с гордостью смотрели на отца.
После изгнания немцев, Анна Тимофеевна с младшими сыновьями оказалась на пустоши разгромленного и расхищенного неприятелями хозяйства. Жизнь была очень трудной, и голодной. К лебеде примешивали немного муки, а потом пекли хлеб. Крапива тоже служила пищей.
– Дед, а что такое лебеда? – спросил Алексей.
– Это дикорастущее растение, некоторые виды лебеды съедобны. Она использовалась в голодные годы и добавлялась в тесто для хлеба, так же из неё делали салаты.
      Только осенью 1943 года продолжилась прерванная войной учеба в открывшейся школе, старое школьное здание немцы спалили и школа разместилась в избе пятистенке дочери священника  Веры Дмитриевны Клюквиной. Занятия в 1-3 классах проходили в первую смену, а 2-4 классы занимались во вторую смену. 

      В 1945 году семья Гагариных перебралась в город Гжатск. Учиться пришлось в очень плохих условиях, да и жизнь послевоенная была сложна и нелегка для всех: и для детей, и для взрослых. 
Н. В. Лебедева, учительница Гагарина в 3-м классе, вспоминала: «Окна школы были наполовину заколочены досками, а ученики были постоянно полуголодными. На большой перемене она шла с фанеркой в учительскую, где на каждого ребенка выделялся 50-граммовый кусочек хлеба, посыпанный сахаром, а потом с этой фанеркой обходила всех ребят, и каждый брал свой кусочек».
Условия, в которых учились ребята, были очень плохими. Помещения были совсем не приспособленными для учебы: комнатки небольшие, парт не было, вместо них стояли длинные столы, окрашенные в черный цвет. Вместо стульев — скамейки. И вот за этими столами сидело по несколько человек. В классах учились порядка 25–30 человек. Многие из учеников пережили оккупацию и поэтому переросли на год-два.
При всем этом вот в таких условиях здесь творились удивительные вещи. Учитель физики, отвоевавший всю войну штурманом на бомбардировщике, Лев Михайлович Беспалов 1947–1948 годах, увидев, что парни интересуются авиацией, умудрился организовать и вести авиамодельный кружок. Неудивительно, что подростки, все свободное время проводили в таких кружках, всерьез интересовались учебными предметами и не считали их ненужной обязаловкой.
Правда ли, что Гагарин был активнее, чем обыкновенный школьник? Правда, когда он видел, что какое-то новое дело начиналось – ему обязательно нужно было там принять участие. Если в учебе у него что-то не получалось: он второй или третий за четверть, то  он дополнительно занимался и обязательно добивался успеха. В классе были троечники, которым было по барабану, были четверочники, а Юра всегда хотел быть лучше других. Если хватал трояк – он страшно переживал.
– А что значит «по барабану»? – спросил Алексей.
– Выражение это появилось в довоенное время в  молодежной среде.  Довольно быстро, оно стало популярным и приобрело смысл “безразлично”, как замена распространенного “по фигу” – ответил я на вопрос внука.  – Но жизнь была сложной не только в школе, не хватало всего, поэтому ребята ватагой ходили на станцию Гжатск и собирали рассыпавшуюся при разгрузке картошку или сметали соль, а потом, разделив добычу поровну на всех, несли домой… Ловили в реке Гжати и продавали на станции раков… На рубль десять штук! В 1946-м через Гжатск шли составы с солдатами, они приносили в бидончиках и ведерках воду и на коротких остановках поили бойцов, за что в награду получали – кто звездочку, а кто пилотку или ремень.
А если мать даст рубль на кино, надо было быть начеку, чтобы не отобрали парни постарше, сбившиеся в шайки. Развлечений не было – кинотеатр только, очередь огромная, мест не хватало. В кассу – маленькое окошечко в пристроенной будке стояли сотни людей, в основном пацанов со всей округи. Очередь была настолько тесной, что нахалы свободно лезли по головам. Билетов не купить. А рядом шуровала банда парня по кличке «Шамай».
Однажды увидев, что Юре с друзьями не удалось купить билетов на киносеанс,  Шамай осклабился.
– Что, Гагара, не солоно хлебавши? Примыкай к нам, сейчас у кого-нибудь отнимем.
– Нехорошо отнимать.
– А ты сходи, купи, а мы у тебя и возьмем.
Юра ничего не ответил, а Шамай зачем-то полез по выбитой снарядами и пулями отвесной церковной стене. Он явно бахвалился своей ловкостью и бесстрашием.
– Что, Гагара, слабо, как я! Или жила не та?
– Да нет, та, только в дурь я не играю.
– Давай в очко сыграем. Деньги есть?
– Откуда?
– Тогда давай померимся, кто выше заберется.
Чувствовалось, хулиган не шутит. Его прихлебатели загоготали. Видно, ему не впервой лазать по стене.
– Что, уже наложил в штаны? – не унимался Шамай, – имея в виду Юру.
У Гагарина заходили желваки: мускулы, выступающие на скулах при сжимании челюстей. 
– Пошли отсюда, – посоветовали друзья Юры.
Между тем начинали собираться одноклассники. Так, на всякий случай.
– А Гагара-то ваш того, слабоват, – обратился к ним один из банды Шамая.
Гагарин, между тем, начал снимать ботинки.
– Ты что, совсем рехнулся? — удивился Валя Петров. — И не думай! Сорвешься!
– Ну, если уж я «в штаны наложил», посмотрим, чья возьмет! Сорвусь, так сорвусь. Иногда надо и рисковать.
    Несмотря на протесты своих, Юрка уже примеривался, нащупывая дыры от вывалившихся от пуль и осколков кирпичей. Метров шесть они лезли вровень. Шамай громко сопел и ругался матерно, если соскальзывала нога. Ботинки он снять поленился, так как был самоуверен. Наконец Юрка вышел вперед на метр.
– Хватит! – орали ребята Гагарину. – Разобьешься!
Метрах на десяти Шамай остановился, и у него сорвалась нога. Но он удержался на руках, ругаясь и ища опору. Начал слезать и Юра. Слезать было куда труднее, чем лезть вверх. Стоящие внизу ребята притихли. Ботинки у Шамая то и дело соскальзывали. Наконец он выбился из сил и стал трехэтажным матом орать на своих.
– Сделай чо-нибудь, Черный.
Черный, нагловатый малый, смотрел, задрав голову.
– А чо я сделаю? Как залез, так и слезай.
– Ну, сучара, дай только слезть, я те врежу!
– А ты сперва слезь! — гоготнул Черный.
Гагарин прислушивался к перебранке и, наконец, понял, что шутки плохи.
Хоть и с трудом, но первому удалось спуститься Юре.
– Зря рисковал, — вполголоса прогудел Валя Петров. — Шамай того не стоит.
Гагарин же ничего не ответил. Но видно было, что о риске он не жалеет. А рисковать, конечно, иногда приходится, даже жизнью. Вот так эта история закончилась, Гагарин проучил хама.

***

      В 1949 г. Гагарин окончил шестой класс в Гжатской школе и принял решение: скорее получить специальность, пойти на работу и начать помогать родителям, своей семье. Конечно, и мама и отец не хотели расставаться с сыном, да и считали, что надо школу окончить. Не помогли ни уговоры родителей, ни уговоры учителей, которые просили его остаться в Гжатске.
Юра все же уехал в Москву, где остановился у своего дяди, который посоветовал ему поступить в ремесленное училище в Люберцах. Юра в 15 лет начал учебу в Люберецком ремесленном училище №10 и в вечерней школе рабочей молодежи.

Училище и техникум    
      На все ремесленное училище смолян оказалось только четверо, поэтому они, как говорят в пословице «земляк земляка видит издалека» подружились, сблизились и стали друзьями, которых водой не разольешь. Юра ребятам нравился многими своими качествами: сообразительностью, начитанностью и тем, что, несмотря на свою мальчишескую непосредственность, действовал всегда обдуманно, по-взрослому взвешивая всегда все «за» и «против».
Жили будущие литейщики прямо в училище на третьем этаже. Их воспитатель, а такая должность была в студенческих общежитиях, был человек строгий и несговорчивый. В 22 часа и 15 минут он выключал свет во всех комнатах общежития. Хочешь, не хочешь – ложись спать. А ремесленники ведь еще учились и в вечерней школе. Когда уроки делать, если с утра производственная практика на заводе, а потом занятия в училище и после этого нужно было тут же идти в вечернюю школу. Так вот Юра все упрашивал воспитателя дать разрешение позаниматься в коридоре. Нехотя, но он разрешал нарушать режим общежития. Ребята вытаскивали стол из комнаты в коридор, где свет не выключался, и брались за учебу.
С отличием окончив училище в 1951 году, он вышел из него подготовленным формовщиком-литейщиком.

     Но тяга к знаниям не была утолена. Юра принадлежал к поколению, у которого не было возможностей учиться, особенно из-за войны и тягот послевоенного времени, поэтому он всегда стремился наверстать это пробел, интересовался всем, был любознательным, относился к учебе очень ответственно и как  к любимому делу. Юрий всю жизнь интересовался историей и литературой, он любил стихи, хорошо знал Пушкина, а также поэзию, связанную с войной, например, стихи Твардовского. Литературу он любил разную и русских классиков, и произведения Антуана де Сент – Экзюпери.
Сразу после окончания училища, в том же году Юрий Гагарин поступает в Саратовский индустриальный техникум на литейное отделение, а произошло это так:
Друзья по училищу Чугунов, Петушков и Юра Гагарин отправились к директору ремесленного училища и попросили направления в Саратовский индустриальный техникум. Он душевно отозвался на просьбу ребят, им выделили бесплатные билеты на поезд. В Саратов троицу друзей привез воспитатель ремесленного училища, где в техникуме сдали документы, получили места в общежитии и, оставив чемоданы, поспешили на Волгу. В техникум друзей приняли без экзаменов, так как у них были отличные оценки за семь классов. Правда, тут же отправили в колхоз, где работали на заготовке зерна две недели. Загорели, обветрились и в середине августа вернулись в Саратов. Поначалу в группе было более 30 человек, но потом кто-то передумал, кто-то не выдержал нагрузки, кого-то призвали в армию, и осталось в группе тринадцать парней. Всех их поселили в одну комнату в общежитии.
Юра и в техникуме показал себя как талантливый, старательный студент, занимался он много, терпеливо и упорно.

     Так вот Алексей, – посмотрев на внука внимательно, я продолжил – Хочу тебе сказать, что успехи в учебе дают очень важную вещь для любого молодого парня – уверенность в своих силах, уверенность в себе. В молодости, а потом в жизни это очень важно, без этого не прожить!
Став “индустриком”, так называли студентов техникума в городе, Юра и «воевал», как все студенты с городскими, и продолжал увлекаться музыкой: играл на трубе в духовом оркестре. А ещё он впервые попал в планетарий, где читали лекции и показывали научное кино, и записался в физико-технический кружок, где впервые услышал о Циолковском.
Зарабатывать Юра тоже начал в Саратове: три месяца был физруком в детдомовском лагере, где успел организовать олимпиаду. По ночам “индустрики” разгружали баржи на Волге: стольник за ночь – но чего это стоило!
В 1954 году, будучи уже на четвертом  курсе Юрий обратился  к дирекции за разрешением заниматься одновременно в аэроклубе. Его желание научиться летать было серьезным, возникло еще в детстве, когда он видел в небе наши военные самолеты. Сомневаться в его способностях не было оснований, все были уверены, что он осилит и учебу, и занятия в клубе. Ему дали разрешение. И вот, в октябре  1954 года, в Саратовском Аэроклубе ДОСААФ, Юрий Гагарин впервые сталкивается с авиацией.
Летний лагерь аэроклуба находился на аэродроме «Дубки», который рано утром оживал. Каждая минута у курсантов была на счету, так как учебная программа была очень насыщенной и напряженной.

     На выходные курсантов отпускали из лагеря в увольнение, но у Юры в Саратове никого не было, поэтому он оставался в лагере. Юра  и в полевых условиях был очень аккуратным. Сам себе стирал белье, рубашки, следил за своим внешним видом. В этом летнем лагере Юра был старостой и комсомольским организатором в группе. Он умел очень тактично, не навязывая свою волю, влиять на товарищей, без просьб и напоминаний всегда приходил на помощь.
В учебе на новом для себя поприще – летному делу, курсант Гагарин добивается существенных успехов.
В звене, в котором обучался Юрий, было четыре группы курсантов, в одной из них под руководством летчика-инструктора Мартьянова он осваивал технику пилотирования.
– А что означает «Звено» – спросил Алексей?
– Авиационное звено может действовать в составе эскадрильи или самостоятельно. В зависимости от вида авиации оно состоит обычно из 3—4 самолётов.
В 1955 году будущий космонавт выполняет свой первый самостоятельный полет на учебно-тренировочном самолете «Як-18».
      Закончив программу своего первого полета, Юрий приземлился красиво и точно. Спрыгнул на землю и, стараясь не выдать своего бурного восторга, отрапортовал инструктору  Мартьянову: «Товарищ инструктор летного дела, задание выполнено!».
– Молодец, – сказал Мартьянов, – Поздравляю!
И тут дал волю чувствам, которые скрывал от курсантов, боясь панибратства, потому что и сам был еще молод, – шагнул к Юре и крепко обнял его.
– Для первого раза неплохо, – сказал, подходя, приехавший в гости генерал-майор авиации, со звездой Героя Советского Союза на кителе, который наблюдал за полетом.
Здесь же на аэродроме “Дубки” (спортивный аэродром города Саратова), он выполняет свой первый в жизни прыжок с парашютом, это произошло в марте 1955 года, таким образом, он освоил курс не только летной, но и парашютной подготовки.
Летом того же года Юрий с отличием завершает учебу в Саратовском индустриальном техникуме. Осенью, как курсант, завершает обучение в аэроклубе с общей выпускной оценкой «отлично». Оценки, при завершении обучения, были таковы: мотор – «отлично», материальная часть самолета – «отлично», аэродинамика – «отлично», самолетовождение – «отлично».
      Не удивительно, что с такими оценками и успехами в пилотировании, после призыва в армию в октябре 1955 года, Юрия Гагарина направили в город Чкалов (сегодня Оренбург), где он стал курсантом 1-го военного авиационного училища летчиков им. К. Е. Ворошилова.

Военная жизнь     
        Вот и началась военная жизнь Юры Гагарина. Всех подстригли под машинку, выдали обмундирование: защитные гимнастерки, синие брюки галифе, шинели, сапоги, а на плечах заголубели курсантские погоны, украшенные эмблемой летчиков – серебристыми крылышками. Училище жило веселой жизнью молодых, здоровых людей. Но все теперь в их жизни определялось  уставами: за проступок – взыскание, за усердие – поощрение, за отвагу – награда.
Потянулись нелегкие курсантские будни. Но и в них Юрий находил небольшие праздники.
Любил, когда строем шли по городу, чеканя шаг, и ждал с нетерпением команды: – Запевай!
Пел от всей души. Дружный хор нравился, как и солдатские песни – бравые, каких раньше не знал. И если чувствовал, что сосед поет без этого радостного подъема, звонче затягивал следующую фразу, выше вскидывал подбородок – воодушевлял. О многом мечталось в эти минуты, понимал: вынесло его с этими вот ребятами на гребень доброй волны. Быть им теперь летчиками!

Юра, как и все курсанты, просыпался вместе с командой дневального: «Подъем!»
– Деда, ну откуда ты все это знаешь? – спросил Алексей.
– А ты посмотри – сколько книг у меня на книжных полках, а ведь они прочитаны, а сейчас еще есть и Интернет. Я и там нахожу очень много интересного. Но в интернете нужно быть осторожным. Не все, что там имеется – есть истина, много вранья и глупостей, – ответил я внуку,  – Однако, давай продолжим.
– В училище Юра подружился и сблизился с тезкой Юрой Дергуновым. «Интересный человек», – уже в первые дни определил для себя Гагарин.
С первой до последней викторины в училище призы брал он. В его памяти вмещалось, кажется, всё: кто совершал первые дальние перелеты по стране, кто вслед за Чкаловым полетел через Северный полюс в Америку, кто первым поднялся в небо на реактивном самолете, в чем был секрет воздушного боя эскадрильи Покрышкина. В столовой, по дороге в казарму, когда чистили и смазывали карабины, он мог неожиданно ошарашить вопросом:
– Когда поднялся в небо первый реактивный самолет?
Он был общепризнанным эрудитом не только в вопросах авиации. Даже в бане, намыливая крепкую гагаринскую спину, донимал его:
— Считаю до трех… Назови первых советских кинорежиссеров и их фильмы. Асов кино, так сказать… Например, Протазанов. Что он снял?
Юрию щипала глаза мыльная пена. Он хмыкал недоуменно, морщился и мужественно пытался припомнить, что же снял Протазанов…
Помучив его вдоволь, второй Юрий дарил милостью:
— Ну, например, «Бесприданницу» ты видел? А “Праздник святого Иоргена?”
Тяга их друг к другу была взаимной. В каком бы окружении не был Юра, он душой тянулся к Дергунову.

Наконец, настал долгожданный день, когда инструктор Акбулатов в паре с ним вылетел на учебное задание. Сказал, как обычно, немногословно, самое главное:
–  Будем отрабатывать командирские навыки. Вы пойдете ведущим, а я – ведомым. Действия в воздухе должны быть быстрыми, но разумными. Юре все удалось в этом полете.
И сразу после Юрий Гагарин разыскал Юрия Дергунова. Только он мог понять его в такой день, только он сможет прочувствовать все, что произошло с ним в небе.
С нетерпеливым наслаждением на речном лугу друзья сбросили кирзовые сапоги, размотали портянки, побежали в догоняшки, забыв о том, что они уже без пяти минут летчики.
– А что значат слова «кирза», «портянки»? – спросил Алексей.
– Я все забываю, что рассказываю тебе о событиях более, чем 60 летней давности. Поясняю: кирза – многослойная плотная прочная хлопчатобумажная ткань. Существует версия, что название образовано сокращением от «Кировского завода искусственных кож», где массовое производство этой ткани с пропиткой из синтетического каучука в качестве заменителя кожи, который начали  использовать для производства армейских сапог, вместо кожаных.
Портянки – куски ткани для обматывания ног перед их одеванием в сапоги или в ботинки. Портянки изготавливаются из байки, фланели и других видов хлопчатобумажной или шерстяной ткани. Размер портянок примерно 35 × 90 сантиметров. Ну, а теперь слушай дальше.
– Они бегали, как мальчишки, ощущая в десять раз больше влажную мягкость и ласковость молодой травы после недавнего дождя, потом друг за другом упали в нее лицом, с упоением впитывали терпкие запахи земли. Понежившись, перевернулись на спину. Впитав в себя, насытившись вволю всеми доступными земными радостями, Юрий Дергунов спросил, зная, что друг уже давно ждет, не дождется этого вопроса:
– Как прошел воздушный бой?
Гагарин начал спокойно:
– Нормально. Я решил сразу в воздухе: начиная бой, навязать «противнику» свою инициативу.
Но по мере того, как он продолжал говорить, глаза друга загорались тем блеском, причину которого так хорошо понимал Дергунов.
– Я искусно построил маневр, будь уверен. Знаешь, что сказал мне Акбулатов? «А неплохо бы иметь такого напарника в настоящем бою».
– Молодец!
– Еще бы! Ведь кто сказал, смыслишь?
Гагарин вскочил с земли, вытянулся в струну, ноздри его расширились: он был опять во власти недавнего «боя». Обсудив до последних деталей все, что происходило с обоими за последние дни, они опять упали на землю, под золотистые иглы солнца, словно хотели впитать его животворную силу, такую необходимую летчикам в единоборстве с ветрами, облаками, грозами и ливнями.
Дергунов вдруг спросил:
– Помнишь, ты однажды сказал при всех, что не знаешь, кто такой Кибальчич. Зачем ты так сказал? Ведь знал же?
– Конечно, знал. Только неудобно перед ребятами быть всезнайкой. Ведь я же техникум кончил. А многие, пришли в училище из школы, из армии. Зачем же выделяться? Мне просто больше повезло, –  И перевел разговор на другое:
– Нет, ты чувствуешь красотищу эту? Эту голубизну неба? Что происходит с солнцем, с природой? Вчера все было другим. Дыши глубже. Слышишь, чувствуешь, как земля пахнет? Парным молоком…
       Город гордился своей танцевальной площадкой. Чтоб какая-то там драка, курение во время танца,- об этом никто и не слыхал. Тон задавали военные. Конечно, к ним девушки льнули больше, тут уж штатские понимали, что проигрывают рядом с подтянутыми, стройными офицерами и курсантами, но что делать.
Подруга уговорила-таки в этот вечер Валю Горячеву пойти на танцы. Странная это была пара, очень контрастная. Наверное, поэтому два курсанта в голубых погонах с сержантскими нашивками обратили на них внимание. Дергунов взглянул на высокую девушку с капризными полными губами.
– Не эта ли красавица снится тебе по ночам?
– Нет, другая, что стоит рядом.
– Ну, что ж, пошли знакомиться. Смотри, Гагара, так ласково он называл друга, не подкачай. Вперед, грудь колесом!
Дергунов первым пошел к девушкам.
– Разрешите пригласить на вальс!
Дергунов шагнул в сторону блондинки.
Гагарин пригласил понравившуюся ему девушку Валю Горячеву, и кружился с ней в танце, не спуская с неё глаз.
«Гагаре повезло», – думал Дергунов, вальсируя со своей партнершей. И целый вечер на все лады расхваливал своего друга.
Глубокие, полные радостного света глаза Вали покорили Гагарина сразу. Он не сводил с девушки глаз. Валя, наконец, сердито взглянула на него, – терпеть не могла такой бесцеремонности. А он добродушно улыбнулся и предложил:
– Давайте еще потанцуем?
Она положила руки на голубые погоны и легко закружилась, а её радостная улыбка выдала: любит танцевать. В такт стройному девичьему стану танцевали и две пышные черные косы. Лицо в чуть заметных веснушках порозовело, разгоряченное танцем. Крутые, крепкие дуги бровей вздрагивали, будто от удивления.
Они почти не расставались в тот вечер. Танцевали, сидели, разговаривали, когда она уставала. И хотя Валя была всего лишь на год моложе, Юрий чувствовал себя рядом с ней эдаким уже повидавшим виды человеком. Еще бы! Валя в семье была шестым ребенком, любимицей. Она еще ни разу не выезжала из родного города… А он-то! Сколько повидал за свои двадцать с небольшим лет! Договорились о новом свидании.

     Невысокий, худощавый. Голова большая, короткий ёжик волос, торчащие уши… Сказать о нём “подвижен” – значит ничего не сказать. Кажется, будто он одновременно находится в разных местах, но весёлый, говорливый Юра сначала показался Валентине большеголовым и лопоухим и совсем ей не понравился. Но пойти на свидание она все же согласилась. Так началась их дружба, переросшая в любовь.
После двух лет дружеского общения Гагарин признался Валентине в своих чувствах, Они поженились через два дня после получения Гагариным диплома, звания лейтенанта, значка “Военный лётчик 3-го класса” и “штурманских” часов, которые он потом наденет в день полёта в космос.
Так как родные Гагарина в Оренбург приехать не смогли, свадьбу играли два раза: один раз – на родине невесты, другой – на родине жениха, в Гжатске.

Авиационное училище Гагарин окончил 1957 году с отличием. 
Молодая жена Валя осталась в Оренбурге, так как нужно было продолжить обучение в медицинском училище и получить диплом фельдшера. А Гагарин был направлен служить на Север с несколькими приятелями-выпускниками Оренбургского летного училища – Дергуновым, Злобиным, Репиным, Дорониным, Ильиным и Киселевым.
Луостари — поселок на северо-востоке от Мурманска, в 13 километрах от норвежской границы и в 30 от финской,  северный форпост СССР.
– Поезд Москва — Мурманск. Декабрь: Город Мурманск встретил Юрия сильным ветром и метелью. Маленькие деревянные дома, очень скользкие деревянные тротуары. Получив в штабе авиации направление в далекий военный городок, Юра поехал сначала в Печенгу. Железная дорога была проложена по болоту, и поезд шел очень медленно. Часто проверяли пограничники. За окном мелькали заснеженные сопки, карликовые березки, вцепившиеся корнями в громадные камни. В Печенге его встретили на машине, и снова дорога — уже до места службы.
Первые несколько месяцев Гагарин, прожил вместе с двумя сослуживцами в маленькой комнате на двоих — и поскольку кроватей не хватало, им пришлось сдвинуть две кровати и спать втроем поперек них.
Все коллеги по училищу и служившие в гарнизоне были товарищами и настоящими друзьями, и коллектив тоже был настоящий, с очень понятными общими проблемами и задачами. Главное, что отличало этот гарнизон от показных, – дух товарищества воинов, чувство сплоченности, единой семьи, долга и ощущение собственной значимости. Каждый знал, что он стоит на страже рубежей Родины. «Не ныть вопреки трудностям» – таковым был девиз всех.
Как и во всяком оторванном от Большой земли коллективе, здесь возникли своя субкультура, свой диалект, свои шутки, свои специфические понятные только участникам отношения.

      В начале лета 1958 года к мужу приехала Валентина — и им отвела комнатку у себя в доме местная учительница; затем они переехали в выделенную начальством гарнизона свою, с отдельным входом, квартиру.
Дом, где поселился уже с женой Гагарин, это финского типа небольшой коттедж на две семьи. Кухня с печкой, гостиная, дровяник, туалет.
Здесь же он понял, что такое терять близких друзей. Два друга, два  Юры, хоть и было трудно, хорошо служили у нашей северной границы, где полгода длится ночь и полгода – день. Они учились летать во тьме полярной ночи, в туманах занимающегося бледного полярного дня, а когда простор налился блеском неподвижного солнца, у них у каждого уже прорезался свой лётный почерк.
Однажды, Дергунов приземлился, с довольным хохотком выслушал от товарищей и заместителя командира лестные слова, пообедал в столовой, со вкусом выкурил сигарету и завёл мотоцикл. Ему нужно было в посёлок на почту. С ним увязался их общий товарищ Алёша Ильин.
Ильин забрался в коляску, Дергунов крутнул рукоятку газа, и, окутавшись синим дымом, мотоцикл вынесся на шоссе.
У Дергунова уже определился броский, элегантный лётный почерк, ему не нужно было занимать мужества, находчивости, самообладания, но все его качества пилота и всё обаяние весёлого, лёгкого, открытого характера не пригодились в тот миг, когда вылетевший из-за поворота грузовик ударил прямо в лоб.
Ильину повезло, его выбросило за край шоссе, в мох. Дергунов погиб на месте.
Его похоронили на поселковом кладбище.

      Мучителен был хрип неловких речей, страшны были заплаканные мужские лица. Гагарин молчал и не плакал. Он молчал двое суток, в третью ночь он вдруг заговорил, стоя лицом к тёмной занавеске на окне и глядя в неё, словно в ночную тьму: «Это страшно… Он ничего не успел сделать… Ни-че-го!.. Мы все ничего не успели сделать… Нам сейчас нельзя погибать. После нас ничего не останется… Только слабеющая память у самых близких… Так нельзя… Я не могу думать об этом… Дай хоть что-то сделать, хоть самую малость, а потом бей, коли хочешь, бей, костлявая!..»

***

     Семнадцатого апреля 1959 года в семье Гагариных рождается первый ребенок – дочь Елена. Вряд ли климат и условия жизни в Заполярье были особенно хороши для младенца и его матери. Но жизнь в закрытом коллективе, где ничего особенного никогда не происходит, тем временем продолжалась.
Здесь на Севере Гагарин  отточил мастерство взлетать в пургу, садиться на обледеневшую полосу, летать в полярную ночь, ориентируясь исключительно по приборам. На октябрь 1959 года у Гагарина была должность старшего летчика, квалификация – военный летчик третьего класса, и налет 265 часов. 6 ноября 1959 года ему было присвоено звание старший лейтенант.
Чувство принадлежности к элите, ближе всех подобравшейся к кромке будущего, усиливал Циолковский, которого Гагарин читал почти каждый день.
Услышав по радио, что третья космическая ракета обогнула Луну и сфотографировала её невидимую часть, Гагарин впервые подаёт рапорт с просьбой, о зачислении в группу кандидатов в космонавты.
Как раз в этот момент в Москве решено было поручить отбор кандидатов в космонавты авиационным врачам и врачебно-лётным комиссиям.
Шли полеты. Дело было к осени, летчики были уже тепло одеты, в теплых куртках, шлемофонах. Из-за непростых метеоусловий полеты были приостановлены. Командир полка в это время сказал: «Куда-то наши медицинские работники отобрали молодых летчиков. Ребята здоровые – но почему их пригласили на очередной медосмотр – непонятно».
Врачи приехали, чтобы отобрать кандидатов не только по медицинским показаниям, а с учётом профессиональной подготовки, морально-политических качеств, психологических особенностей. Лётчикам, прошедшим отбор по здоровью, задавали три вопроса: “Желаете ли вы летать на более современных типах самолётов? Хотели бы вы работать лётчиком-испытателем? Хотели бы вы полететь на ракетах вокруг Земли?” Ответы выделили из десяти лётчиков троих: Вязовкина, Шонина и Гагарина.

Подготовка в отряде космонавтов
      Утром 11 марта 1960 года Гагарины улетали к новому месту службы, в Москву. Хотя Валя плохо переносила воздушные путешествия, но на этот раз и она согласилась на полет, понимая, что всякие опоздания для Юрия исключены. Столица встретила будущих покорителей космоса сдержанно, даже буднично, в спешке. Временно их разместили в небольшом двухэтажном особняке армейской спортивной базы на территории Центрального аэродрома имени Фрунзе.
Не было никаких удобств, даже стульев. Только солдатские койки.
Затем Гагарины получили маленькую комнатку на первом этаже, почти без мебели. Две кровати, стол, два стула, солдатская тумбочка, бывалый шкаф для одежды. Женатые, но бездетные, и холостяки разместились на втором этаже. Размещение получилось, как у новобранцев.
Утром 14 марта, в воскресенье, на небольшом автобусе приехал полковник Карпов и разом увез всю мужскую половину. Для космических новобранцев в это воскресенье началась новая жизнь. По Ярославскому шоссе автобус доставил их на территорию будущего Центра подготовки, где в двухэтажном особняке обосновались его управление, учебные аудитории и столовая.
В апреле 1960 года в Энгельскую дивизию дальней авиации, где находилось подразделение НИИ ВВС имени Чкалова, прибыла необычная группа курсантов. Очень скоро «секрет» пребывания в Энгельсе первого отряда космонавтов был раскрыт. В летном городке новых курсантов окрестили «лунатиками». Ходили слухи, что таинственную группу готовят к полету на Луну. Постоянно закрепленного за отрядом космонавтов самолета не было. Использовали то старенький Ли-2, то вертолет Ми-4. А чаще всего летали на «Аннушке» – Ан-2.
Гагарин, например, имел до этого пять парашютных прыжков. Зачем им нужны еще прыжки? Но когда главный тренер познакомил их с программой парашютной подготовки, они все ахнули. Оказывается, это будут не просто парашютные прыжки, а настоящие парашютные полеты с различной высоты, при различном направлении и силе ветра, с посадками не только на землю, но и на воду. Будут прыжки с задержкой раскрытия парашюта от 10 до 50 секунд. Это же мастерская норма! Но никто не собирался готовить их в мастера спорта СССР, задача стояла научиться скользить в воздухе, делать виражи, управлять парашютом, приземляться на выгодном участке земли, уметь держаться на воде.
Из-за прыжков они иногда приходили ужинать очень поздно, порой еле волочили ноги. Были как выжатый лимон. Ели, как правило, молча. Вчера еще малознакомые они, в степи под Энгельсом, объединились единым делом, открыли в себе естественное желание помогать друг другу, научились сопереживать, – крепко подружились.

    Когда дело дошло до конкретного отбора людей для пилотируемых космических полетов, главный конструктор Сергей Павлович Королев рассмотрел личные дела всех наиболее перспективных кандидатов и 18 июня 1960 года он вызвал двадцать кандидатов в космонавты  в г. Калининград Московской области, в ОКБ-1, (С 1996 г. это город переименован в г. Королёв).  Вызвал, для того, чтобы кандидаты увидели настоящий космический корабль. Знакомясь с ними, Главный Конструктор произнес небольшую речь, призванную снять напряжение, овладевшее будущими космонавтами, он сказал: «В сущности, мы делаем самую простую вещь на свете. Мы что-то изобретаем, находим подходящих людей для того, чтобы это построить, даем многочисленные заказы на компоненты по всей стране – самым лучшим заводам, с самым большим опытом. А когда они, наконец, доставляют то, что мы просили, нам остается только собрать все эти узлы вместе. Не так уж это сложно». Космонавтов тронули сердечность и дружелюбие Королева. Он называл их «мои соколики».
В тот день в кабинете Главного Конструктора Юрий Гагарин произвел хорошее впечатление: он внимательно слушал, задавал дельные вопросы о космосе и ракетах. В этой официальной полувоенной обстановке (молодых новобранцев впервые представляют командиру) любознательность Гагарина можно было легко счесть проявлением дерзости, но Главному Конструктору было приятно, что будущие космонавты способны задать прямые вопросы. Он велел Юре встать и произнес: «Расскажи-ка мне, соколик, о своей жизни и родных». На десять или двадцать минут Королев С. П. забыл об остальных, он слушал Юру, он ему сразу же приглянулся.
После этого первого знакомства Королев отвел космонавтов в самое сердце ОКБ-1. Они проследовали в главный сборочный цех. Королев и Олег Ивановский, один из ведущих космических конструкторов, стали объяснять пилотам, что они видят перед собой, но по-настоящему понять это оказалось нелегко. Там аккуратным рядком стояла дюжина космических аппаратов, по возрастанию степени готовности: на одном конце шеренги – голая оболочка, на другом – почти полностью собранный корабль. Это были космические капсулы «Восток».
Королев разъяснил полетные характеристики «Востока» языком, который легче было понять пилотам, прошедшим подготовку на МиГах. И предупредил слушателей:
– Вам еще многому предстоит научиться. В один день всего не расскажешь. Мы создадим специальные классы, чтобы вам подробно изучить всю систему. Будете ходить на лекции, а потом устроим вам экзамены.
Один из них, славный парень с неотразимой улыбкой, спросил Королева:
– Сергей Павлович, а оценки будете ставить?
– Да, и мы вас выгоним! – рявкнул на него Королев. – Прекратить улыбки! Чему вы там улыбаетесь, Юрий Алексеевич?
Королев изучающе смотрел на парня, следя за его реакцией: вероятно, Главный Конструктор намеренно пытался разрушить то настроение, которое перед этим создал у себя в кабинете. Гагарин постарался изобразить на лице серьезность, но при этом вовсе не испугался. Он сохранил полнейшее спокойствие, а Королев, по всей видимости, как раз и добивался такого отклика. Главный Конструктор восхищался людьми, которые способны были устоять перед ним, которые играли в открытую, и не скрывали серьезных проблем лишь для того, чтобы сохранить за собой место. После этого случая у Королева сложились доверительные отношения с этим самоуверенным мальчишкой из Смоленской области…

 Беспощадные испытания    
       Главным пугалом для кандидатов считался КУК — концентратор ускорения Кориолиса. Это кресло, вращающееся в горизонтальной плоскости. Во время вращения испытуемый должен периодически наклонять голову таким образом, чтобы она проходила через ось вращения. Это кресло предназначено для проверки и тренировки вестибулярного аппарата.  У врачей  отоларингологов есть похожие аппараты, называют их  «кресло Барани».
Исследование проводилось по такой схеме: минута вращения — минута отдыха, во время вращения испытуемый медленно опускает и поднимает голову, и в соответствии с теоремой Кориолиса от сложения поступательного и вращательного движений возникает кориолисово ускорение (которое и выводит тебя из строя). Были и такие испытания, которые поначалу вызывали у кандидатов усмешку и к которым они относились с некоторым пренебрежением. Заходишь в кабинет — висят качели, симпатичная медсестра предлагает сесть и начинает тебя раскачивать. Тебе приятно, ты смеешься, шутишь, кокетничаешь с сестрой. Проходят 10, 15, 20 минут – тебе уже не до смеха, какие там комплименты! Начинаешь глазами искать то ведро, которое скромненько стоит в углу и ждет своего «звездного часа». Ну и еще одно испытание, которое тоже начинается с ухмылочки, но завершается, как правило, уползанием на четвереньках в прямом и переносном смысле этого слова. Заходишь в кабинет, и симпатичная сестра нежно привязывает тебя к столу. Молча лежишь 20, 30, 40 минут, час, и потом вдруг стол опрокидывается на 45 градусов, и ты оказываешься вниз головой и продолжаешь лежать еще долго-долго!
Очень серьезным испытанием для кандидатов была Сурдокамера. 28 июля 1960 г. Подошла очередь Гагарина на эксперимент в ней. В полной изоляции от внешнего мира Юрию предстояло десять суток пробыть в ней одному.
Сурдокамера — довольно большое и сложное сооружение, с очень толстыми звуконепроницаемыми стенами. Для наблюдения за будущим космонавтом установлены специальные телевизионные и киносъемочные камеры, кроме того, обслуживающий персонал и научные работники могут видеть испытуемого через специальные смотровые люки. Чего только в этой толщине не заложено, чтобы в камеру не проник звук! В стенках спрятана целая лаборатория. Она будет стеречь тишину. Снаружи камера похожа на рубку корабля, который готовится к отплытию. Здесь даже иллюминаторы. Но они не пропускают дневного света. Освещение там только внутреннее. Камера изолирована от всего: от звука, от света, от внешнего мира. Даже атмосфера у нее своя.

Почти две недели Юра находился он в абсолютной изоляции. Для Валюши это была его очередная «служебная командировка». Юрий составил для себя четкий распорядок, в котором главным была работа.
     Другим серьезнейшим испытанием была центрифуга. Перед вращением на центрифуге надо настроиться на ритм дыхания, рекомендованный врачами. Начинает работать карусель. Перегрузки вдавливают тело в кресло. Дышать становится все тяжелее. Перегрузка шесть, это значит, что вес тела возрос в шесть раз. Ни ноги, ни руки не поднять. Перегрузка растет, начинают слезиться глаза. Чугунная тяжесть наваливается на грудь, на голову, на все тело. А в это время нужно следить за крестом, который расположен прямо перед глазами. Толстые пересекающиеся линии, как только они начнут расплываться, следует немедленно сообщить врачу, и перегрузку снимут.
К концу 1960 года из отряда космонавтов, насчитывавшего двадцать человек, отобрали шесть кандидатов для первого полета «Востока». В список включали на основании проявленных космонавтами за этот год способностей и на основе результатов их тренировок, хотя действовал и более «случайный» фактор – рост, а точнее, его недостаток. В катапультируемом кресле «Востока» мог разместиться лишь человек скромного телосложения. Невысокий Гагарин подходил идеально, как и Герман Титов.
Но вот у кандидатов наступил первый выпускной экзамен, да, именно выпускной, у космонавтов. Последним отвечал Юрий. Он-то уж блеснул перед комиссией: обилие формул и формулировок, фундаментальное знание вопросов ошеломили даже инженеров.
      И на занятиях, и на экзаменах, в среде отобранных, был заметен молодой старший лейтенант Юрий Гагарин. Он набирал хорошие баллы, начальству нравился, особенно Н. П. Каманину, который отвечал за подготовку будущих космонавтов. Отряд космонавтов тоже, воспринимал его как подходящего парня. Да и чисто внешне Гагарин выделялся добродушием и обаянием. Он обладал целым рядом качеств, которые по праву определили его место в «шестерке». Главным его достоинством был ум. Именно ум, а не образованность – эти понятия часто путают.
– Знаешь Алексей, в народе не зря говорят: «Многознание уму не научает», – обратился я к внуку и продолжил:
– Гагарин был от природы умным человеком. Мне приходилось читать о нем, как об этаком рубахе-парне, мол, что в голове, то и на языке. Его искренность некоторые приписывали незрелости, то есть наивности. Это не так. Гагарин был совсем не так прост, как кажется. Когда надо, он скажет, а когда надо – промолчит. Однако, не было случая, чтобы его молчание могло принести какой-то вред другим, или могло поставить человека не то что под удар, а просто в невыгодное положение. Юра был сам себе на уме, но без подлянки. Это был высоко порядочный, честный человек, обладавший особой природной интеллигентностью, которая, кстати, часто встречается у простых и даже вовсе не образованных людей, особенно в русских деревнях.

***

     После утверждения его командиром «Востока» Гагарин был совершенно счастлив, белозубая улыбка не сходила с его лица. Встретив его, Королев довольно хмуро спросил:
– А чему ты, собственно, улыбаешься?
– Не знаю, Сергей Павлович, – задорно ответил Гагарин, — наверное, человек я такой несерьезный.
Королев посмотрел на него и сказал: «Побольше бы нам таких не серьезных».

Никто не спорит с тем, что Юрий Гагарин был очень смелым человеком. Ведь не все люди идут учиться на летчика, не все прыгают с парашютом и уж точно не готовят себя к полетам в космос. Даже сейчас в пилотируемой космонавтике всегда существует фактор риска, а на заре этой эры – это было очень опасное занятие, которое требовало огромного мужества. Прекрасно это понимал и сам Юрий, который перед первым полетом на всякий случай написал трогательное письмо жене и дочерям.

Это послание жена космонавта Валентина Ивановна получила лишь через 7 лет, только после гибели мужа в авиакатастрофе.
Я достал с полки книгу, открыл её на нужной странице и прочел внуку это письмо. В письме Юра писал:
“Здравствуйте, мои милые, горячо любимые Валечка, Леночка и Галочка!
Решил вот вам написать несколько строк, чтобы поделиться с вами и разделить вместе те радость и счастье, которые мне выпали сегодня. Сегодня правительственная комиссия решила послать меня в космос первым. Знаешь, дорогая Валюша, как я рад, хочу, чтобы и вы были рады вместе со мной. Простому человеку доверили такую большую государственную задачу – проложить первую дорогу в космос!
Можно ли мечтать о большем? Ведь это – история, это – новая эра! Через день я должен стартовать. Вы в это время будете заниматься своими делами. Очень большая задача легла на мои плечи. Хотелось бы перед этим немного побыть с вами, поговорить с тобой. Но, увы, вы далеко. Тем не менее, я всегда чувствую вас рядом с собой.
В технику я верю полностью. Она подвести не должна. Но бывает ведь, что на ровном месте человек падает и ломает себе шею. Здесь тоже может что-нибудь случиться. Но сам я пока в это не верю. Ну а если что случится, то прошу вас и в первую очередь тебя, Валюша, не убиваться с горя. Ведь жизнь есть жизнь, и никто не гарантирован, что его завтра не задавит машина.
Береги, пожалуйста, наших девочек, люби их, как люблю я. Вырасти из них, пожалуйста, не белоручек, не маменькиных дочек, а настоящих людей, которым ухабы жизни были бы не страшны. Вырасти людей, достойных нового общества – коммунизма. В этом тебе поможет государство. Ну а свою личную жизнь устраивай, как подскажет тебе совесть, как посчитаешь нужным. Никаких обязательств я на тебя не накладываю, да и не вправе это делать.
Что-то слишком траурное письмо получается. Сам я в это не верю. Надеюсь, что это письмо ты никогда не увидишь, и мне будет стыдно перед самим собой за эту мимолетную слабость. Но если что-то случится, ты должна знать все до конца.
Я пока жил честно, правдиво, с пользой для людей, хотя она была и небольшая. Когда-то, еще в детстве, прочитал слова В. П. Чкалова: “Если быть, то быть первым”. Вот я и стараюсь им быть и буду до конца. Хочу, Валечка, посвятить этот полет людям нового общества, коммунизма, в которое мы уже вступаем, нашей великой Родине, нашей науке. Надеюсь, что через несколько дней мы опять будем вместе, будем счастливы.
Валечка, ты, пожалуйста, не забывай моих родителей, если будет возможность, то помоги в чем-нибудь. Передай им от меня большой привет, и пусть простят меня за то, что они об этом ничего не знали, да им не положено было знать. Ну вот, кажется, и все. До свидания, мои родные. Крепко-накрепко вас обнимаю и целую, с приветом, ваш папа и Юра».

– Вот видишь Алексей, с какой любовью он относился к жене, детям, своим родителям и к стране! Это все суть характера Юрия, – прокомментировал я мысли и чувства письма Алексею.

На старте
    7 апреля Титов и Гагарин отправились вместе с Каманиным на стартовую площадку. Они во всех деталях осмотрели оборудование стартового комплекса.
8 апреля, прошло, заседание Государственной комиссии, на котором председательствовали Королев, Келдыш и Каманин. В ходе этого заседания был выбран первый космонавт. Перед членами комиссии стояли шесть главных кандидатов. Комиссия огласила решение: Юрий Гагарин встал, выступил вперед, чтобы получить свое историческое задание.
Разумеется, выбрать Первого космонавта помогали и на высочайшем уровне. Его кандидатуре отдавал предпочтение Никита Сергеевич Хрущев. Но, конечно, Гагарина выбрал не только Хрущев, но и сама судьба.
– А что Хрущев имел такую власть, что мог влиять на выбор космонавта? – спросил меня внук.
– Да Алексей, Никита Сергеевич Хрущев тогда был Первым секретарем Центрального Комитета КПСС и Председателем Совета  Министров СССР, то есть, в его руках была вся полнота власти в государстве. Впрочем, я думаю, если тебе интересно мы поговорим об этой личности на следующем нашем «историческом чаепитии».
В 5:00 утра 11 апреля ворота главного монтажно-испытательного корпуса раздвинулись, и удерживаемая в горизонтальном положении на гидравлической платформе, установленной, в свою очередь, на специальной дрезине-автомотрисе, в предрассветный холодок тяжело выкатилась ракета Р-7 с «Востоком» на носу. Впереди, совсем рядом, вышагивал по рельсам Королев, сопровождая свое детище, словно взволнованный папаша. Автомотриса двигалась медленнее пешехода, чтобы ракета не пострадала от вибраций. Стартовую площадку отделяло от ангара четыре километра, и всю дорогу Королев шел рядом.
В час дня Королев проводил Гагарина и Титова на вершину стартового комплекса, чтобы провести генеральную репетицию загрузки – уже при вертикально стоящей ракете-носителе.
Накануне полета, вечером, Титов и Гагарин обосновались в домике, располагавшемся в нескольких километрах от стартовой площадки. Николай Каманин ненадолго зашел к ним. Как отмечено в его дневнике, Гагарин отозвал генерала в сторонку и шепнул:
– Знаете, я, видно, немного не в своем уме.
– Почему?
– Завтра лететь, а я до сих пор не верю, что полечу, и сам удивляюсь своему спокойствию. Совершенно спокоен, понимаете? Это нормально?
– Это отлично, Юра. Очень рад за тебя. Спокойной ночи!
Конечно же, на несколько минут заглянул Сергей Павлович, чтобы устроить своих подопечных на ночь. «Не знаю, из-за чего весь сыр-бор, – поддразнивал он их. – Через пять лет можно будет по профсоюзной путевке летать в космос». Все расхохотались. Королев невозмутимо глянул на часы и тоже пожелал им спокойной ночи. Это был сигнал укладываться.
     Настало утро. Пришел Главный Конструктор. Он был озабоченным и усталым – видимо, сказалась бессонная ночь. Как вспоминал потом Юрий: «Мне хотелось обнять его, словно отца. Он дал мне несколько рекомендаций и советов, которых я еще никогда не слышал и которые могли пригодиться в полете. Мне показалось, что, увидев космонавтов и поговорив с ними, он стал более бодрым» – вспоминал позднее Юрий.
Из здания, располагавшегося через дорогу, прибыли врачи, чтобы провести финальный осмотр космонавтов. С собой они принесли еще кое-что из своих любимых игрушек – набор круглых датчиков, приклеивающихся к телу. Полуголые Титов и Гагарин терпеливо стояли и ждали, пока датчики прикрепят к их телам.
После завтрака, когда медики покончили со своими датчиками и клеем, космонавтов отвезли в главный сборочный ангар. Огромный зал, где размещался «Восток», был пуст. Ракета и капсула уже находились на стартовой площадке, однако в закрытом боковом помещении оставались небольшие, но важные компоненты снаряжения, которые еще предстояло подготовить: скафандры.
Титов первым одел ярко-оранжевый скафандр. К тому времени, как он уже полностью оделся, Гагарин еще не был готов. Титов знал, что радоваться по этому поводу не стоит. Техники одели его первым, а Гагарина вторым, чтобы Первый космонавт провел меньше времени в жарком скафандре, перед тем как попасть на стартовую площадку. По пути к пусковой башне их скафандры охлаждали с помощью встроенных вентиляторов, подключенных к автобусу. Титову следовало быть готовым – на случай, если что-нибудь произойдет. Облаченные в рыцарские доспехи XX века, Гагарин и Титов занимают свои места в автобусе: пара очень похожих космонавтов, почти ровесники, оба на пике физической формы, оба прошли изнурительные медицинские испытания и методичные тренировки. Их космические скафандры и шлемы идентичны. Когда автобус остановился у подножия стартового комплекса, Титов искренне пожелал ему удачи.
По старой русской традиции нужно трижды поцеловать, отправляющегося в путь в щеки. Когда на тебе здоровенный скафандр и шлем, это совершенно невозможно, так что они просто похлопали друг друга по шлемам, и это выглядело очень забавно…
Выйдя из автобуса, Юра и его товарищи немного расчувствовались и начали обниматься и целоваться. Вместо пожелания счастливого пути некоторые прощались и даже плакали – пришлось почти силой вырывать космонавта из объятий провожающих.
У основания стартового комплекса собрались Королев, академик Келдыш и другие важные лица, чтобы поприветствовать Гагарина и пожелать ему счастливого полета.

– Ну, пора отправляться. Я уже побывал в шаре, посмотрел, каково там, – сказал Королев.
Он вытащил из кармана маленький металлический шестиугольник, копию мемориального знака, отправленного на Луну автоматическим зондом «Луна» в 1959 году. При жесткой посадке он был намеренно разрушен, чтобы десяток таких же значков разлетелись во все стороны.
– Возможно, когда-нибудь вы сможете подобрать оригинал, Юрий Алексеевич, – произнес Королев.
Потом Королев зашагал к бункеру и вскоре исчез под «ежами». Гагарин поднялся наверх, а Титов остался внизу.
Гагарин добрался до верхушки стартового комплекса на лифте, и техники придерживали его за плечи, пока он перекидывал ноги через край люка «Востока» и, устраивался в катапультируемом кресле.
Подготовка к старту заняла приличное время, но вот поступила команда:
Ключ на старт!
Юрий Гагарин: – Понял.
В этот момент оператор главного пульта повернул специальный ключ.
Эта простая манипуляция запустила сложнейший процесс взаимодействия систем, составлявших ракету-носитель и космический корабль «Восток». На пульте немедленно осветились многочисленные приборы и табло, сигнализирующие об исправности тех или иных блоков.
– Протяжка один! Продувка!
В этот момент многочисленные камеры сгорания «продулись» сжатым азотом. Сергей Королев: – «Кедр», я «Заря-1», дается продувка.
Юрий Гагарин: – Понял вас.
Теперь нужно было закрыть дренажные клапаны на кислородных баках – их держали открытыми до самого последнего момента, потому что жидкий кислород быстро испарялся, и его запас внутри приходилось пополнять.
– Ключ на дренаж!
Конструкция топливных баков под давлением придали всей ракете дополнительную жесткость. Отошла кабель-мачта, связывавшая системы ракеты со стартовым комплексом. Оставалось подать только одну команду. И эта команда раз и навсегда изменила мир, разделив историю человечества на две, пока неравные, части.
– Зажигание!
Сергей Королев:
– Дается зажигание. «Кедр», я «Заря-1».
Юрий Гагарин:
– Понял, дается зажигание.
Турбонасосный агрегат раскрутился, загоняя топливную смесь к форсункам. Керосин, смешиваясь с жидким кислородом и поступая одновременно в 32 камеры сгорания центрального и боковых блоков, воспламенился от пироустройств. Из-под ракеты ударила струя огня. Взметнулась пыль.
Сергей Королев: «Предварительная ступень».
Двигатели ракеты-носителя «Восток» вышли на режим начальной тяги.
– Промежуточная.
Давление в камерах сгорания быстро увеличивалось.
– Главная.
Двигатели с ревом вышли на полную мощность.
– Подъем!
Ракета оторвалась от стартового комплекса, медленно поднимаясь в небо.
И тут Юрий Гагарин, воскликнул:
– Поехали!
Ракета сначала медленно, а потом, ускоряясь, ушла в небо.

Вот как описал свои ощущения во время старта сам Юрий Гагарин: «Взгляд мой остановился на часах. Стрелки показали 9 часов 7 минут по московскому времени. Я услышал свист и все нарастающий гул, почувствовал, как гигантская ракета задрожала всем своим корпусом и медленно, очень медленно оторвалась от стартового устройства. Началась борьба с силой земного тяготения. Гул был не сильнее того, который слышишь в кабине реактивного самолета, но в нем было множество новых музыкальных оттенков и тембров, не записанных ни одним композитором и которые, видимо, не сможет пока воспроизвести никакой музыкальный инструмент, ни один человеческий голос. Могучие двигатели ракеты создавали музыку будущего.
Начали расти перегрузки. Я почувствовал, как какая-то непреоборимая сила все больше и больше вдавливает меня в кресло. И хотя оно было расположено так, чтобы до предела сократить влияние огромной тяжести, наваливающейся на тело, было трудно пошевелить рукой и ногой. Я знал, что состояние это продлится недолго: пока корабль, набирая скорость, выйдет на орбиту. Перегрузки все возрастали.
«Заря» напомнила:
— Прошло семьдесят секунд после взлета.
Я ответил:
— Понял вас: семьдесят. Самочувствие отличное. Продолжаю полет. Растут перегрузки.
Ответил бодро, а сам подумал: «Неужели только семьдесят секунд? Секунды длинные, как минуты».

– А вот как описал свои ощущения во время старта Герман Титов, который наблюдал за ним с земли, продолжил я  рассказ.
«Я услышал пронзительный вой топливных насосов, которые закачивали топливо в камеры сгорания, он был как очень громкий свист. А когда запускают двигатели, идет полный спектр звуковых частот, от визга до басовитого рокота». Он знал, что Р-7 висит над ущельем защитной траншеи на четырех изящных фермах, поддерживавших ее. Двигатели будут несколько секунд выходить на режим, приспосабливаясь к невероятным нагрузкам перед тем, как дадут полную тягу. «Я видел, как основание ракеты выплевывает огонь, когда запустили двигатели, и мелкие и крупные камни окружавшей степи летели по воздуху, такая шла реактивная струя». Я видел, как «клешни», зажимавшие ракету, расходятся, точно гигантские металлические лепестки, освобождающие громадное металлическое семя. Уже позже, много позже, звук, чересчур громкий, чтобы его услышать: это дошла запоздавшая звуковая волна. Она, как молот, стучит в грудную клетку, от нее перехватывает дыхание. Чувствуешь, как бетонный бункер сотрясается от этого звука… Свет от запуска ракеты очень яркий… Я видел, как она поднимается, чуть покачивается из стороны в сторону – значит, вспомогательные рулевые сопла нормально выполняют свою работу… Трудно рассказывать о запуске ракеты. Ни один из них не похож на другой, а я видел их множество. Описывать старт ракеты словами бесполезно. Это надо видеть. Каждый раз – будто впервые».

***

– К счастью, ничего катастрофического при выводе на орбиту не случилось, однако и не всё было гладко: из-за отказа в системе радиоуправления ракеты высота апогея оказалась примерно на 100 километров больше расчетной. А с точки зрения последствий это вовсе не безобидно: время существования такой орбиты 23–25 суток, а ресурс системы жизнеобеспечения рассчитан на 10. И если бы отказал тормозной двигатель, по исчерпанию запасов воздуха Гагарин мог погибнуть от удушья. Использование аэродинамического торможения через десять суток полета практически ничего для космонавта не давало, поскольку посадка при этом происходила в случайном районе, и он мог погибнуть в океанских водах, в горах или лесах.
Летящий на встречу с космосом корабль жил своей жизнью, превратившись в счетно-решающее устройство, независимое от воли сидящего в нем человека. Если бы Гагарин потерял сознание или сошел с ума, «Восток» все равно выполнил бы задачу и доставил его на Землю.
      Алексей, я не буду описывать тебе, как совершил  полет вокруг земного шара Юрий Гагарин, это при желании можно увидеть, так как есть много видеоматериалов. Но о подготовке к посадке и самом приземлении рассказать стоит.
Все системы корабля по командам программно-временного устройства подготовились к торможению. Начал готовиться к нему и Юрий Гагарин. Закрыл шторкой правый иллюминатор, притянулся ремнями, опустил прозрачное забрало гермошлема и переключил освещение кабины на рабочее. Две секунды «ТДУ-1» корабля «Восток» работала штатно, а потом начался процесс, который никто предсказать не мог. После поднятия давления в камере сгорания до рабочего должен был закрыться обратный клапан наддува камеры, но этого не произошло (возможно, причиной стало «залипание»). В результате часть горючего после турбонасосного агрегата потекла через него в полость «разделительного мешка» бака горючего и не попала в камеру. Из-за недостачи горючего двигательная установка прекратила работу на секунду раньше положенного, то есть до формирования «главной команды». При этом приборы зафиксировали скорость в 132 м/с, что было ниже установленной.
Поскольку «главная команда» не прошла, вся арматура тормозной установки осталась открытой. По ее трактам газ наддува и окислитель под давлением 60 атмосфер продолжали поступать в камеру сгорания и в рулевые сопла, предназначенные для стабилизации корабля во время работы «ТДУ-1». Контролировать истечение было невозможно, и «Восток» с огромной скоростью завертело вокруг центра масс.
Впоследствии Юрий Гагарин сравнил это состояние с «кордебалетом» – корабль вращался вокруг своих осей со скоростью 30° в секунду. Все кружилось: в иллюминаторы была видна то Африка, то горизонт, то небо. Космонавт только успевал закрываться от слепящего Солнца. Однако сохранил самообладание и не стал опускать шторки, с интересом наблюдая, что будет дальше. Он ждал разделения, но оно не наступало – ведь не прошла «главная команда».
Приборы на доске «обезумели». Сначала все окошки на панели погасли, подвижный индекс встал на ноль. Потом начали мигать окошки команд: третьей, второй, первой.
Когда через две минуты после начала «кордебалета» разделения не произошло, Гагарин понял, что ситуация уникальна, но не мог оценить, насколько велика опасность подобного развития событий. Он догадывался, что перелет расчетного места посадки неизбежен но, прикинув «на пальцах», решил, что сядет на территорию СССР. Поэтому передал на Землю ключом код «ВН» – «Все нормально».
Через десять минут после начала работы тормозной установки отсеки корабля все-таки разделились. Произошло это над Средиземным морем, на высоте 130 км – по резервной схеме от термодатчиков.
При разделении Гагарин услышал хлопок, затем почувствовал толчок. На табло погасли все окошки, осветилась только одна надпись: «Приготовиться к катапультированию». Юрий Алексеевич закрыл шторку скафандра и занял соответствующую позу.
По мере движения в атмосфере беспорядочное вращение корабля стало замедляться, а перегрузки плавно нарастать. Спускаемый аппарат окутала плазма. В первую очередь сгорела фольга, которой покрывали теплоизоляцию после завершения работ. Оплавились антенны. Затем загорелась теплоизоляция из асбестовой ткани, пропитанной бакелитовой смолой. Кабина озарилась ярко-багровым светом, который проникал даже сквозь опущенные шторки иллюминаторов.
Потом о мелких неприятностях пришлось забыть, потому что перегрузки возросли до 10 g, и в глазах у космонавта «посерело». Продолжалось это несколько секунд, после чего перегрузки начали плавно и быстро спадать.
Катапультирование прошло на высоте 7 км.

Вылетев из шара спускаемого аппарата, Юрий Гагарин сразу увидел большую реку и подумал, что это Волга. Снижаясь, он начал узнавать места: похоже, повезло приземлиться рядом с Энгельсом – то есть там, где слушатели-космонавты проходили парашютную подготовку!
В 10 часов 55 минут по московскому времени первый космонавт планеты Юрий Алексеевич Гагарин приземлился на территории СССР – в непосредственной близости от деревни Смеловка Терновского (Энгельсского) района Саратовской области. Весь полет продолжался 1 час 48 минут…
Но в Саратовской области никто Юрия Гагарина не ждал и не искал. Поэтому в первую очередь после приземления космонавт отправился искать людей и средства связи, чтобы сообщить руководству о своем местонахождении.
Первыми увидела Гагарина на земле жена лесника Анна Акимовна Тахтарова с внучкой Ритой. Женщина и девочка испугались при виде человека в странном костюме, но космонавт сразу поднял руки и закричал:
– Свой, свой, советский! Не бойтесь! Идите сюда!
Затем с полевого стана прибежали механизаторы колхоза имени Тараса Шевченко. Пока Гагарин знакомился с крестьянами, майор Ахмед Гасиев – командир дивизиона ПВО, расположенного в деревне Подгорье, – поднял по тревоге личный состав и на двух машинах с пятнадцатью вооруженными военнослужащими отправился к месту приземления. Убедившись, что перед ним не американский шпион со сбитого самолета-разведчика, а майор Гагарин, о котором только что говорили по радио, Гасиев пригласил его в кабину грузовика «ЗиЛ-151», на котором и доставил космонавта в ракетный дивизион. По дороге он рассказал Юрию Алексеевичу о досрочно присвоенном ему звании майора.

     Тем временем на поиск космонавта с Энгельсского аэродрома был направлен вертолет «Ми-4». На борту находился начальник гарнизона генерал-лейтенант Иван Бровко в сопровождении младших офицеров. С вертолета быстро обнаружили спускаемый аппарат с двумя парашютами. Вертолет произвел посадку около спускаемого аппарата, но космонавта рядом с ним не оказалось. Подошедшие трактористы сообщили, что он уехал в Энгельс. Вертолет взлетел и направился к городу. В 11:25 Хитрин разглядел на дороге автомашину, из которой вышел Гагарин и махал ему руками.
Хитрин посадил вертолет, все офицеры выскочили из него, обняли космонавта и сразу повели на борт. Прощаясь, Гасиев и Гагарин решили обменяться сувенирами. Гасиев снял свою фуражку и подарил ее космонавту. А у Гагарина ничего не оказалось. Тогда Гасиев вынул из кармана кителя свой партийный билет, раскрыл его на последней странице и подал космонавту вместе с авторучкой. Тот расписался на левой стороне вверху. Кстати, это был первый автограф Гагарина после космического полета.
В 11:50 Юрий Гагарин вышел из «Ми-4» на поле Энгельсского аэродрома, которое он хорошо знал: год назад он и другие космонавты садились здесь в самолеты, чтобы совершить прыжки по программе парашютной подготовки. Эта местность Юрию Гагарину была хорошо знакома. У трапа Гагарина встретил командир авиасоединения генерал-майор Сергей Евграфов и офицеры штаба. Здесь же собралась огромная толпа местных жителей – слух о прилете первого космонавта распространился мгновенно. Всем хотелось обнять и поздравить Гагарина. Кто-то преподнес ему цветы. Раздавались крики: «Ура! Слава первому космонавту мира!» Юрий Алексеевич пожимал протянутые руки и смущенно улыбался – он еще не привык к повышенному вниманию окружающих.
Евграфов вручил Юрию Алексеевичу поздравительную телеграмму от Первого секретаря ЦК КПСС и Председателя Совета Министров СССР Никиты Сергеевича Хрущева.
В 12:15 на автомашине «Победа» космонавта повезли в штаб гарнизона. И лишь здесь в одном из кабинетов он смог, наконец, устало опуститься в кресло. Местный военврач Кашаев поинтересовался его самочувствием. Юрий Алексеевич бодро ответил, что здоров. Вдруг Гагарин вспомнил о космических часах, которые были пришиты к левому рукаву скафандра, и попросил привезти их ему. Тут же послали нарочных за скафандром. Буфетчица офицерской столовой дала Гагарину сок и яблоко – от другой еды он отказался, помня наставления медиков, которые хотели зафиксировать его физиологическое состояние после полета.
В 12:20 на Энгельский аэродром на самолетах «Ил-18» и «Ан-10» прибыла поисковая группа Тюра-Тама под командованием заместителя главкома ВВС генерал-лейтенанта Филиппа Агальцова. С ними прилетели московские корреспонденты, которые позднее устроили импровизированную пресс-конференцию.
В 12:30 Юрия Гагарина пригласили к телефону. На том конце провода его доклада дожидался Председатель Президиума Верховного Совета СССР Леонид Ильич Брежнев.
В 13:00 Юрия Гагарина снова позвали к аппарату ВЧ-связи. На этот раз из Сочи позвонил сам Никита Сергеевич Хрущев.
После этого Гагарин переговорил с Сергеем Павловичем Королевым, который все еще оставался на полигоне, с министром обороны Родионом Яковлевичем Малиновским и главкомом ВВС Константином Андреевичем Вершининым. Затем, наконец, смог  позвонить жене Валентине Ивановне.
В 15:20 Гагарин вышел из здания штаба и сел в автомобиль, который доставил его на взлетную полосу. Уже через пять минут самолет «Ил-14» взлетел и взял курс на Куйбышев.
Примерно через час самолет приземлился в Куйбышеве на аэродроме Безымянки. Там собралась большая толпа рабочих завода № 1, на котором изготавливались серийные ракеты «Р-7» и «Восток». Чтобы избежать давки, по команде Каманина самолет вырулил на самую дальнюю стоянку. Туда приехали на машинах представители местного партийного и государственного руководства, а также группа встречающих из Москвы во главе с Николаем Петровичем Каманиным. Пока на самолете глушили двигатели, открывали дверь, монтировали трап, количество встречающих неимоверно возросло.
Первым из самолета вышел Юрий Гагарин в серо-голубом подскафандровом комбинезоне и фуражке Гасиева. На земле он попал в объятия Каманина и других руководителей.
Вскоре космонавта перевезли на обкомовскую дачу на высоком берегу Волги, где он наконец-то пообедал нормальной земной пищей и принял душ. Туда же к 20:00 приехали члены Госкомиссии и космонавты из лидирующей «шестерки».
В 21:00 все собрались за столом. Тосты произнесли председатель Госкомиссии Константин Николаевич Руднев, Юрий Алексеевич Гагарин, Сергей Павлович Королев. Банкет продолжался недолго – все были на ногах с раннего утра, и усталость взяла свое.
Днем 13 апреля Гагарин, Титов, Каманин и другие погуляли по берегу Волги и поиграли в бильярд. Во второй половине дня Гагарин и Каманин готовили рапорт Хрущеву для встречи в Москве. Вечером с космонавтом дважды разговаривал Брежнев. Тогда же космонавт примерил только что сшитую форму с майорскими погонами.
Четырнадцатого апреля в 10:40 на самолете «Ил-18» Юрий Алексеевич Гагарин отбыл в Москву. Для него начиналась совсем новая жизнь – жизнь человека-символа.
Для встречи первого космонавта планеты был выделен аэропорт Внуково – все рейсы в него были на день отменены.
В 12:30 во Внуково сел «Ил-18», доставивший Никиту Сергеевича Хрущева из Сочи. Среди встречавшей его представителей политической и военной элиты совершенно терялась семья космонавта: Анна Тимофеевна и Алексей Иванович Гагарины, жена Валентина Ивановна, сестра Зоя, братья Валентин и Борис.
В 50 км от Москвы самолет, на котором летел Гагарин, встретила семерка истребителей «МиГ-15» и заняла место почетного эскорта: два истребителя слева, два – справа и три – вверху. Они шли так близко, что были видны лица пилотов. На борта самолетов почетного эскорта с «Ил-18» была отправлена короткая радиограмма: «Друзьям летчикам-истребителям горячий привет. Юрий Гагарин». Перед приземлением самолетный кортеж проследовал над аэропортом Внуково, Ленинским проспектом, Красной площадью, улицей Горького. Космонавт мог увидеть, что его встречают сотни тысяч людей.

 

В 13:00 «Ил-18» с Гагариным остановился в 100 м от увитой зеленым лавром трибуны с руководителями КПСС и советского государства. Дверца открылась, и первый космонавт планеты спустился по трапу самолета, а потом под звуки авиационного марша пошел по красной ковровой дорожке.
Современные журналисты любят обращать внимание на одну деталь почетного прохода – развязавшийся шнурок на правом ботинке Гагарина. Но эта мелочь не испортила торжественность момента.
Подойдя к трибуне, Гагарин отрапортовал Никите Хрущеву:

– Товарищ Первый секретарь Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза, Председатель Совета Министров Союза ССР! Рад доложить Вам, что задание Центрального Комитета Коммунистической партии и Советского правительства выполнено. Первый в истории человечества полет на советском космическом корабле «Восток» 12 апреля успешно завершен. Все приборы и оборудование корабля работали четко и безупречно. Чувствую себя отлично. Готов выполнить любое новое задание нашей партии и правительства. Майор Гагарин.

На глазах миллионов людей, следивших за прилетом Гагарина по телевидению, Никита Сергеевич Хрущев снял шляпу, обнял и поцеловал космонавта. Вслед за ним к Юрию Алексеевичу потянулись со своими поздравлениями и другие члены правительства.
Хрущев представил Гагарина присутствовавшему на встрече Председателю Совета министров Монгольской Народной Республики и членам дипломатического корпуса, затем повел Юрия и Валентину Гагариных к украшенному цветами открытому автомобилю «ЗИЛ-111». Кортеж из множества машин тронулся в путь – к Москве.

Москвичи приветствовали Гагарина на всем протяжении дороги – 30 км до Красной площади. Люди стояли вдоль аллей аэропорта, Киевского шоссе, Ленинского проспекта. В Москве улицы были забиты встречающими: они уже не умещались на тротуарах, забирались на крыши домов, фонарные столбы, деревья. В воздухе плыли тысячи разноцветных шаров. Асфальт был усеян цветами. Из конца в конец перекатывалось: «Га-га-рин! Га-га-рин! Га-га-рин!» В небе летал голубой вертолет, рассыпающий яркие листовки с портретом Юрия Гагарина. Над толпой виднелись самодельные плакаты и транспаранты: «Ура покорителю космоса!», «Ура Гагарину!», «Ура науке!», ««Восток» – это символично», «Фантастично», «Бесконечно рады», «Чур, я второй», «Все в космос», «Даешь космос!», «Космос наш».
Описывая эти события в свое книге жена Юрия Алексеевича Гагарина – Валентина Ивановна в своей книге «108 минут и вся жизнь», вспоминала:
«Я вновь увидела его четырнадцатого апреля. Как мы встретились? Что он говорил? Каким он был в тот день? Не помню. Все в тумане.
Я видела его со стороны: когда он спускался по трапу самолета, шел по ковровой дорожке, докладывал правительству. Он все время был в окружении, возбужденный, счастливый.
Да, тот день был ослепительно радостным: встреча во Внукове, Красная площадь, Кремль. Промелькнул он как одно мгновение. Вечером, когда мы наконец остались вдвоем, Юра, помню, подошел к зеркалу, окинул себя быстрым взглядом, дотронулся пальцем до Золотой Звездочки и смущенно сказал:
— Понимаешь, Валюша, я даже не предполагал, что будет такая встреча, ну слетаю, ну вернусь… А чтобы вот так… не думал.
Уже дома, вглядываясь в его лицо, я старалась увидеть следы пережитого, следы, которые иногда говорят больше, чем может сказать сам человек. Но на лице Юрия, разве только немного обветренном и потемневшем от солнца Байконура, таких следов не было. Я думала: вот человек, который жил обычной и в чем-то размеренной жизнью, ходил на аэродром, возвращался домой, растил детей, если выпадало свободное время, уезжал на рыбалку, жил, не помышляя ни о каких приключениях. Они сами нашли его».

      Наконец кортеж добрался до Красной площади, Юрий Гагарин, Никита Хрущев, руководители Коммунистической партии и правительства поднялись на центральную трибуну Мавзолея. Космонавт поднял руку, приветствуя москвичей.

Митинг открыл секретарь ЦК КПСС Фрол Романович Козлов. Он предоставил слово Юрию Алексеевичу Гагарину. Космонавт шагнул к микрофону и затем произнес приветственную речь, которая неоднократно прерывалась аплодисментами.
За Юрием Гагариным слово взял Никита Сергеевич Хрущев. Его речь была куда более продолжительной.
По окончании своей речи Хрущев снова крепко обнял Юрия Гагарина. На трибуну взбежали дети. Они вручили цветы космонавту и руководителям партии и правительства. Под гром аплодисментов ученица третьего класса   404-й школы Оля Прудникова повязала Гагарину алый пионерский галстук.
Фрол Козлов объявил митинг закрытым, после чего началось торжественное шествие.
Сергей Павлович Королев на митинг не попал. Его машина шла в кортеже последней и «завязла» в толпе. Пройти на Красную площадь также не удалось, поэтому главный конструктор с женой Ниной Ивановной вернулись домой и смотрели митинг по телевизору.
Впрочем, вечером в числе других главных конструкторов Королев был приглашен на торжественный прием в Георгиевском зале Большого Кремлевского дворца. Мероприятие было подготовлено с размахом. Юноши и девушки в белых одеждах, стоящие на парадной лестнице, осыпали входящих цветами. Певцы из Большого театра грянули хор «Славься!» из оперы «Иван Сусанин» Михаила Глинки. Затем хор сменила песня «К дальним планетам» Серафима Туликова.
В начале был оглашен указ о присвоении Юрию Алексеевичу Гагарину званий Героя Советского Союза и летчика-космонавта СССР.
Леонид Брежнев лично приколол золотую медаль Героя и орден Ленина космонавту на грудь и отметил, что тот «совершил необычайно великий подвиг». Гагарин в ответном слове поблагодарил партию, правительство и народ за внимание и заверил, что готов выполнить любое задание. «Служу Советскому Союзу!» – по-уставному сказал он в завершение.
     Столы ломились от напитков и закусок. И снова каждый стремился подойти и поздравить Юрия Гагарина, чокнуться с ним. Зазвучали тосты. Никита Хрущев произнес очередную длинную речь о расцвете советской науки и техники. Прием продолжался до позднего вечера.
Потом ливень наград обрушился и на других причастных. В десятках министерств составлялись и визировались длинные наградные списки.
Академики Королев, Келдыш, Глушко, Пилюгин стали дважды Героями Социалистического Труда. По тому же «закрытому» указу медали «Серп и Молот» получили председатель Госкомиссии Константин Руднев и почти все руководители подразделений ОКБ-1.
На радостях решили наградить не только Юрия Гагарина, но и еще не летавших космонавтов. Титов был представлен к ордену Красного Знамени. Но Хрущев распорядился дать ему орден Ленина, а всем остальным членам первого отряда (кроме погибшего Валентина Бондаренко) – по ордену Красной Звезды. Орден Ленина получил и начальник Центра подготовки космонавтов Евгений Карпов.
В Москве прогремели двадцать залпов салюта в честь первого космонавта.
Трансляция московских торжеств по мировым телевизионным каналам и слова Хрущева о том, что «советский народ щедро готов делиться своим научным богатством, своими техническими и культурными знаниями со всеми, кто готов жить в мире и дружбе», произвели впечатление.
Западные газеты, обычно сдержанные на похвалы в адрес советской системы, теперь превратились чуть не в приложение газеты «Правда».
СССР по мановению ока превратился в передовое привлекательное государство – более открытое, свободное, прогрессивное. И символом неизбежного врастания обновленного «космического» СССР в мировое сообщество стал Юрий Алексеевич Гагарин. Посему не удивляет, что его почти сразу объявили «гражданином мира», и он отправился в длинное турне по странам мира, чтобы закрепить успех. Уже 28 апреля его встречала Прага.
До конца 1961 года Гагарин посетил Чехословакию, Болгарию, Финляндию, Великобританию, Польшу, Кубу, Бразилию с остановкой на острове Кюрасао, Канаду с остановкой в Исландии, Венгрию, Индию, Цейлон (Шри-Ланка), Афганистан. Для каждого из этих государств, приезд Гагарина стал величайшим событием.

 

– Вот, Алексей вкратце история того как простой парнишка стал знаменитым на весь мир и в основе всего этого был прежде всего огромный труд десятков тысяч людей, создавших ракеты, космодром, решивших сложнейшие научные задачи. И, конечно, личные качества, которые так упорно в себе воспитывал Юрий Гагарин. Конечно, как и всегда в жизни, везение играет свою роль. Но помни – везет тому, кто много трудится и работает над собой.

     Именно сам Юра, добился того, чтобы на него обратили внимание и стали им «заниматься». И до и после полета Гагарин вел себя требовательно, прежде всего, к себе, так как требовали кодексы поведения. Но особенности его характера и воспитания состояли в том, что, добившись максимального из возможного личного успеха, он не стал культивировать в себе ощущение своей исключительности, не дистанцировался от людей, а наоборот, где только мог, проявлял доброжелательность. Природный ум, хорошая интеллектуальная база,  общение с интеллектуалами разного уровня  помогли Гагарину стать первым в мире человеком, познакомившимся с космическим пространством.
Увы, только семь лет Юрий Гагарин прожил на Земле, после своего полета в космос.
27 марта 1968 года, хмурое утро. Слякоть. Промозглый сырой воздух. Под ногами хлюпает талый снег. Температура не балует: +5–7 градусов. В этот день облачность была необычной. Нижний край почти сплошных облаков был на высоте примерно шестьсот метров над Землей. Затем до высоты четырех тысяч метров была плотная, с небольшими разрежениями облачность. Верхний край был ровным и над ним уже никаких облаков не было, было чистое небо и очень хорошая видимость.
Выполнив задание в зоне, Гагарин запросил разрешение развернуться для следования на аэродром. На этом в 10 часов 30 минут 10 секунд связь с самолетом прервалась. На все вызовы экипаж самолета не отвечал. Случилось худшее, самолет потерпел катастрофу неподалеку от села Новоселово во Владимирской области.

Вся страна и весь мир оцепенели от ужаса, люди плакали на улицах, узнав об этой трагедии. Юрий Гагарин ушел от нас рано, как часто уходят по-настоящему великие люди. Его жизнь трагически оборвалась 27 марта 1968 года.
Урны с прахом Гагарина и Серегина были установлены в Краснознаменном зале ЦДСА. Доступ к урнам был открыт утром 30 марта. В этот день с прахом погибших попрощались около 40 тысяч человек. В почетном карауле стояли руководители государства, летчики, космонавты, простые люди, ученые и артисты, маршалы и солдаты. Москва, Родина, вся планета прощалась с тем, кто первым из людей проложил для человечества дорогу в космос.
Скорбно и торжественно урны были захоронены в Кремлевской стене при огромном стечении людей.

Эпилог
– Алексей, ты мне можешь задать вопрос: Почему я люблю и уважаю Юру Гагарина? Я отвечу тебе так: Потому что он еще в детстве показал, что  личная Свобода это не то, «Что хочу, то делаю». Это работа, это возможность заниматься творчеством, возможность духовно развивать себя,  овладевать знаниями и преодолевать себя!  И дело не в том справедливое, или нет, государство «царит на дворе». Просто каждому стоит понять, что каждый человек есть луч света, мчащийся на свидание с вечностью, и Гагарин прожил свою жизнь именно так, как луч света, промчавшийся  на свидание с вечностью и озаривший всех нас! Он и для меня стал примером!
Вот слова жены  Юрия Алексеевича Гагарина, Валентины Ивановны, которые очень хорошо характеризуют то, что стояла за подвигом первого космонавта планеты Земля:
«И уже потом, когда все сбылось и успело отодвинуться в прошлое, когда самый первый, а потому, наверное, и самый трудный космический маршрут был пройден, Юрий вдруг как-то остро почувствовал, что ему будет очень не хватать этого делового напряжения, постоянной готовности к чему-то очень важному. И еще: того, кто стал первым, постоянно удручало чувство какой-то несправедливости: не слишком ли много славы и почета досталось ему одному за содеянное многими?».

Люди, которые открывают булочную, ресторан, торгуют на бирже, это все нужные люди и нужные дела, без них не обойтись. Но те, что заводят себе страничку в социальных сетях для выпендрежа, как говорите вы, смотрят и обсуждают события, происходящие в передаче «Дом 2» и думают, что они и есть хозяева жизни сегодня, все же им стоит, посмотреть на вечные звезды и вспомнить для себя фразу, сказанную Юрой однажды: «Из ресторанов в космос не летают».

– Конечно, Алексей, в одной беседе не расскажешь в подробностях пусть и короткой, но очень яркой жизни Юрия Гагарина, наполненной большими событиями.
Через семь лет, после того, как в небе над деревней Новоселово произошла авиакатастрофа, в которой во время тренировочного полета погибли первый космонавт мира Юрий Алексеевич Гагарин и летчик-испытатель Владимир Сергеевич Серегин, 17 октября 1975 г. был сооружен мемориал из красного гранита: 16-метровая стела, напоминающая пламя, вырвавшееся из глубины черной воронки. Как искры этого пламени рдеют осенью и зимой яркие гроздья ягод рябины, на окружающих памятник деревьях. На лицевой стороне стелы высечены портреты Ю.А. Гагарина и В.С. Серегина.
У подножия стела опоясана кольцом из черного лабрадорита. Внутри кольца установлена пятигранная плита с надписью: «27 марта 1968 года на этом месте в авиационной катастрофе погибли первый космонавт мира, Герой Советского Союза Юрий Алексеевич Гагарин и летчик-испытатель, Герой Советского Союза Владимир Сергеевич Серегин».
Ежегодно 27 марта здесь проходит митинг памяти. В связи с работой, мне приходилось часто бывать на мемориальном комплексе и освещать эти мероприятия в средствах массовой информации.

Настоящая искренняя дружба всегда связывала друга и коллегу космонавта Алексея Леонова с Юрием  Гагариным. В память о нем и о тех космонавтах «первого призыва», которые трагически погибли, он решил увековечить их подвиги.
А. Леонов решил создать «Благотворительный фонд памяти первого космонавта планеты Ю.А. Гагарина и его летного наставника В.С. Серегина».
Его стараниями и усилиями была восстановлена старинная церковь, оказавшаяся рядом с местом катастрофы, которая практически была в то время в руинах.
Не один год ушел на эту работу, но теперь церковь отреставрирована.

На отреставрированной колокольне установлена звонница теперь уже с девятью колоколами. Все колокола были отлиты в Воронеже. Главный колокол весом 900 кг был отлит в память о Юрии Гагарине.

Люди смертны, но память вечна! И ты Алексей и все наши дети и внуки, которые растут, должны знать нашу историю, подвиги Героев нашего Отечества!

2021 год. г. Королёв.