Дело военных строителей

       Два года прошло с момента моего поступления в МВД и несения службы в должности оперативного уполномоченного в городе Риге. Эти два года были большой, сложной и временами тяжелой работы, требующей не только физических усилий, но и ломки многих идеалистических постулатов, которыми обрастает человек в гражданской жизни.
Одним из драматичных, и поначалу безнадежным с точки зрения раскрытия,  стало преступление, описанное в этом детективе. В нём нет выдумок, и вымышленных событий, за исключением, по понятным причинам, имен, а также опущены и смягчены  крепкие выражения, запрещенные для публикации.

       Январь и начало февраля 1982 года, в круговороте служебных дел, пролетели мигом. Может не так, как летние месяцы, которые сгорают как порох, но лихо. Прошел и мой день рождения. Мне исполнилось 33 года. Возраст, который многие считали, свидетельством о полном оформлении  души, интеллекта, и тела человека.
Впереди предстоял важный для меня день – день рождения мамы.
Какой ей сделать подарок? Чем отблагодарить? Я долго сомневался, но потом решил, что лучшим подарком для неё станет общение с моими друзьями и коллегами, которые найдут много добрых слов в её адрес. Я понимал, что главной неудовлетворенностью мамы в последние годы было то, что у неё был узкий круг друзей. В Латвии русскому человеку это не так легко сделать, тем более в её возрасте.
     За пару недель до дня рождения я обговорил этот вопрос с мамой. Мы приняли решение о том, что проведем этот праздник в небольшом кафе. Я предложил для этих целей кафе «Ласите» в средневековой Риге, с которым познакомился несколько лет назад, будучи приглашенным в него, для переговоров со знакомым мне полковником, сына которого я подготовил по истории для поступления в военное училище на факультет, где готовили замполитов.
Поэтому в середине очередного выходного дня отправился в это кафе, где меня встретил метрдотель, пожилой латыш, который внимательно выслушал меня.
– Вы сделали правильный выбор,  у нас очень приличный выбор блюд. Наше кафе одно из самых интересных в историческом плане. Оно стилизовано под средневековье с фигурами рыцарей в доспехах, копьями и шкурами зверей на стенах. Оригинальная глиняная посуда, массивная мебель в средневековом стиле, делает его совершенно оригинальным.
История создания кафе такова: в 20-х годах ХХ века тупиковая улица получила название «Акла», в переводе на русский язык – «Слепая». В глубине улочки остался небольшой домик. Когда-то в этом домике был склад, потом, когда неподалёку построили Англиканскую церковь, нижние этажи приспособили под конюшни, так он и дожил до наших дней. В 1975 году здесь открылось необычное кафе – «Ласите», в переводе с латышского – «капелька», – рассказал он краткую историю ресторанчика.
      Я осмотрел убранство кафе: под низкими кирпичными сводами, в полутьме расположились столики. Вся мебель была массивной в средневековом стиле, в маленьких окнах сверкали небольшие, похожие на бутылочные донышки, витражи. Особую атмосферу создавали небольшие кованые фонарики с цветными стёклышками,  расположившиеся на столиках. Зал был рассчитан всего на 32 места.
Будучи польщённым таким приемом, я оформил заказ на вечер 15 февраля, и внес аванс.

***

     В понедельник, сразу после планерки, начальник Отдела полковник Виктор Сергеевич попросили остаться в зале участковых инспекторов, работников уголовного розыска, остальным  сотрудникам было предложено отправиться на свои рабочие места, и обратился к оставшимся со словами:
«Коллеги, я хочу до вас довести следующую информацию. Основное гражданское строительство в настоящее время в Риге ведется на обслуживаемой нами территории. Население прибавляется каждый месяц. Увы, к моему сожалению, увеличение штатного расписания по обслуживанию территории не поспевает за ростом количества жителей. На совещании в УВД мне сообщили, что этот вопрос сейчас рассматривается на высоком городском уровне совместно с руководством УВД и республиканским МВД. Обещают, что к лету штатное расписание будет приведено к нормативам. Но найдем ли мы нужное количество опытных и образованных сотрудников – это большой вопрос.
Во вновь построенных домах, квартиры получают военные, обычные люди, семьи из разных районов города, в том числе относящиеся к неблагополучным. Новые районы еще не имеют устоявшейся, сложившейся системы управления: ЖЭКи, домкомы, старшие по подъездам. Будучи в социальном плане очень разными, новые жильцы, как говорят в народе: «Не притерлись друг к другу». Практика показывает, что в этих случаях крименогенность возрастает. А поскольку у нас еще не создана должная «инфраструктура» по охране общественного порядка в этих районах, мы имеем рост преступности и пониженные результаты раскрываемости. Есть еще один с нашей точки зрения негативный фактор: строительство ведут воинские части, «Стройбат». Это очень сложный в социальном плане воинский контингент, многие из солдат не имеют среднего образования, часть из них судимы, да и внутренние неформальные отношения и порядки в этих частях весьма далеки от уставных. Имеются случаи дедовщины, грубого нарушения воинской дисциплины, сексуальных преступлений. Хорошо, что у этого контингента нет оружия. Но они работают круглосуточно на территории города, у них есть возможность самовольных отлучек. Все это делает обстановку еще более сложной. Поэтому, прошу всех обратить внимание на это. Провести соответствующие беседы и нацелить на более интенсивную разведывательную работу спецаппарат, всех доверенных лиц, внештатных сотрудников, улучшить работу с общественностью. ИДН нужно очень резко улучшить контакты и профилактическую работу в новых школах, установив тесные связи с руководством образовательных учреждений. Вот такие наставления высшего руководства, прошу принять не только к сведению, но и к исполнению. На этом всё, все свободны».

       Начавшаяся рабочая неделя была обычной: много материалов из дежурной части, несколько заявлений из новых школ по факту краж одежды из неохраняемых гардеробов.
За выходные дни были зарегистрированы три кражи в только что сданных строителями домах в жилом массиве  Пурвциемс. Оттуда украли унитазы. Последние были дефицитом, их можно было быстро продать на «черном рынке». Эти материалы были мною переписаны в линейный отдел по квартирным кражам. Основанием для этого стало то, что эти квартиры на основании ордеров были переданы жильцам. То есть  украденное стало личной, а не государственной собственностью. Скорее всего, по этим фактам линейщики вынесут отказы, но информация будет занесена в их базу.
В этот же понедельник я был «обрадован» что в среду меня поставили на суточное дежурство.
«Обрадовавшись» этому, я решил, что пора привлекать к посильной помощи моего внештатника Андриса, вместе с его уже обученной кинологом Иваном собакой Бетой. Я предупредил его, он с удовольствием принял предложение.
Накануне мы с ним встретились и обговорили вопросы, как  организовать условия нахождения собаки во время дежурства, ведь никаких специальных помещений для этого в Отделе не было. Решили, что постелем теплый плед на заднем сиденье машины, это будет для собаки местом временного пребывания. После того как закончится рабочий день, собаку возьмем с собой в кабинет. На дежурство и оперативные работники выходили в форме, я решил опробовать подаренные мне на день рождение командиром роты ППС лейтенантом Лешей прекрасные офицерские сапоги.
Наступила среда, я прибыл к 9 часам утра на смену, поставил в известность дежурного, что у меня есть внештатный сотрудник и обученная служебная собака по кличке Бета.
– Ты уже не только мужиков успел привлечь во внештатники, но и собаку, кто, или что будет дальше? – с юмором спросил майор, ответственный дежурный.
Получив в оружейке личное оружие и боеприпасы, вставил магазин в пистолет, проверил предохранитель и вложил пистолет в кобуру, закрепленную на ремне портупеи. Портативную рацию закрепил на плечевом ремне и был готов к несению дежурства.
Но прежде мы с Андрисом отправились в кафе, на утреннюю кофейную паузу. Бету оставили в машине, приоткрыв одно из задних окон.
– Ты сегодня просто красавец, – такими словами меня встретила Люся, уже многие годы работавшая в этом «милицейском» кафе-кулинарии.
– Привет, нам два кофе и пару бутербродов.
– С чем?
– Если есть с варено-копченой колбаской.
– Для тебя есть, – ответила Люся, и принялась готовить кофе на импортном автомате.
Едва мы с Андрисом съели бутерброды, как рация сначала зашипела, а потом голос дежурного сообщил из неё: «Срочно в отдел, есть вызов».
     Прибыв в дежурную часть в течение минуты, я получил информацию, что около гастронома в Пурвциемсе на углу улиц Дзелзавас и Арвида Розес, который имел народное прозвище «Брежневский», совершено ограбление.
Брежневским его назвали потому, что на торце 9 этажного дома стоявшего впритык к магазину висел огромный портрет Леонида Брежнева, этажей на пять, с надписью «Там, где партия – там успех и победа!»

 Первичная информация была такова: женщину, вышедшую из магазина с покупками, сбил с ног, затем вырвал из рук сумку, какой-то совсем молодой парень.
– У тебя сегодня есть обученная собака, езжай быстрее на место, потерпевшая там у входа в магазин. Увидит тебя в форме и подойдет, – скомандовал майор, ответственный дежурный. Может быть, собака возьмет след, что мало вероятно, так как там оживленное место, полно людей и много транспорта, но чем чёрт не шутит. Оттуда сообщи мне по рации подробности и нужна ли помощь.
Мы быстро погрузились в УАЗ, я рядом с шофером, Андрис с собакой на заднем сидении и, включив мигалку, помчались в Пурвциемс.
Включив сирену, мы в течение семи минут были на месте. При входе в магазин, увидев меня в форме, ко мне подбежала женщина и со слезами на глазах, сообщила, что у неё украли все, что было нажито долгими годами.
– Я старший оперативный уполномоченный уголовного розыска. Как вас величать? – спросил я.
– Ольга Петровна Мишина, – с трудом выговорила женщина.
– Действуем так: я задаю вопросы, вы на них отвечаете пока кратко, по сути, и быстро, нам нельзя терять времени. Первый вопрос: что произошло?
– Я пришла в магазин из дома, чтобы купить продукты: хлеб, молоко, колбасу и другое. Мы только что получили квартиру, после возвращения из Афганистана. Сделав покупки, я вышла из магазина и направилась домой.
– Вы военнослужащая?
– Уже нет, я в запасе, а муж продолжает служить и сейчас на службе и ничего еще не знает. Отойдя от магазина метров сто, кто-то сильно толкнул меня, выдернул из моих рук сумку, отчего я упала. Я только успела заметить, что с моей сумкой от меня в сторону Дома мебели побежал подросток, невысокий худенький. Лица я его не видела.
– Как он был одет?
– Серая куртка, темные брюки без головного убора, очень короткая стрижка.
– Что кроме продуктов было в сумке?
Женщина взглянула на меня и разрыдалась. Прошло несколько минут, прежде чем она ответила на вопрос.
– Там было все, что мы с мужем заработали за всю жизнь.
– Что конкретно? – спросил я.
– Наши паспорта, наши с мужем партийные билеты, десять тысяч рублей наличными деньгами, три тысячи чеков внешпосылторга, две сберегательных книжки и наши золотые украшения: обручальные кольца, сережки, перстень, цепочки, брошь. Мы остались без ничего, мы голые и в этом виновата я.
– Что еще было в сумке?
– Продукты, которые я купила в магазине.
– А почему все ценности и деньги, и документы были с вами?
– Всего три дня назад мы получили квартиру после длительной командировки в Афганистан. Привезли туда только мебель. Мне рассказали, что замки на входных дверях у всех стандартные и были случаи квартирных краж. Вот я все и взяла с собой.
Я понял, что преступление серьезное, его придется регистрировать и работать по нему на всю катушку. Тут же связался с дежурным, доложил ему и попросил подготовить дежурного следователя.
– У нас глухарь, точно  грабеж, а может быть и разбой. Я опрошу сейчас кого-то в магазине, попробуем  с собакой взять след. После чего привезу заявителя в Отдел. Постарайся найти участкового и чтобы он через полчаса оказался в Отделе для принятия участия в оперативно-розыскных мероприятиях.
– Понял, начинаю действовать, – ответил дежурный.
Я  позвал Андриса с собакой, он подошел ко мне.
– Слушай внимательно, – сказал я ему.
– Сумка, которую у вас отняли, как долго была в вашем пользовании? – спросил я Ольгу Петровну.
– Это сумка старая, она у меня как хозяйственная долгое время.
– Ею кто-то еще пользовался?
– Нет только я.
– Задачу понял, ответил Андрис.
– Ольга Петровна, сейчас собака будет вас изучать, то есть обнюхивать. Стойте спокойно, ничего не бойтесь, возможно, по вашему запаху она возьмет след, куда «побежала» сумка.
Андрис приказал: «Бета, Искать!»
Бета обнюхала женщину, несколько секунд постояла на месте и побежала в сторону улицы Дзелзавас, за ней  последовал Андрис. Однако на оживленном переходе улицы, собака остановилась, немного покрутилась и слабо заскулила.
Вернувшись к нам Андрис сказал: «Все собака след потеряла. Слишком много народа и транспорта».
Требовалось как можно скорей дать сводку ориентировку о похищенных вещах, поэтому я попросил потерпевшую и Андриса подождать меня в машине. Сам зашел в магазин, нашел директора, взял у неё все телефоны для связи и составил список всех продавцов и кассиров работающих сегодня, чтобы можно было их в дальнейшем опросить. После этого мы отправились в Отдел.
В Отделе меня уже ждал дежурный следователь, а так же вызванный участковый инспектор. Кроме того я позвонил, начальнику ИДН и попросил участкового инспектора по делам несовершеннолетних, обслуживающего эту территорию срочно прибыть в Отдел ко мне.
Участковому инспектору был вручен список сотрудников магазина и поставлена задача сегодня же в течение дня опросить их всех, а так же опросить жителей района, после того как будет готов список похищенных вещей.
Затем вместе с потерпевшей мы отправились  в кабинет следователя, где было принято от неё заявление, в котором она перечислила все, что было  похищено: Деньги в пачке купюрами по 100 рублей общая сумма 10000. Чеки внешпосылторга в сумме 3000 чеков. Золотые изделия: кольца, цепочки, брошь, серьги, кулон, два перстня с камнями, заколка для галстука запонки. Приблизительная стоимость – 7000 рублей. Все драгоценности были подробно описаны. В список вошли две сберегательные книжки на имя потерпевшей и её супруга, на которых  числилось 8000 рублей. Похищен был паспорт потерпевшей и два партийных билета на имя потерпевшей и её супруга. Как только список был готов, я бегом кинулся в свой кабинет, напечатал этот список, передал его в дежурную часть. Список тут же при помощи телетайпа был отправлен во все подразделения МВД Латвийской ССР.
Копии списка похищенного были вручены инспектору ИДН и участковому инспектору, они были отправлены на свои участки для определения и опроса возможных свидетелей происшествия. Все материалы нужно было доставить до конца рабочего дня.
Затем я встретился со следователем, который уже вынес постановление о возбуждении уголовного дела, о признании Ольги Петровны Мишиной потерпевшей. Следователь как раз допрашивал её в этом качестве.
– Есть надежда, что можно будет найти то, что украли? – спросила Ольга Павловна, обращаясь ко мне.
– Надежда всегда есть, но это не просто, так как у нас нет ни примет, и пока нет свидетелей.
– Я возбудила дело пока по статье грабеж, но после того как рассмотрим все материалы, возможно переквалифицируем преступление на разбой. Прошу, дай срочно информацию о преступлении в средства массовой информации: телевидение и газеты с просьбой откликнуться тех, кто, может быть, видел факт ограбления, – попросила следователь.
– Это я сделаю, завтра все будет уже в газетах.
После того, как следователь произвел все необходимые первичные действия, я отвез Ольгу Петровну домой, поскольку у неё не осталось никаких денег даже на общественный транспорт.
Прибыв в отдел, мы отлучились с Андрисом в кафе, так как уже давно было пора обедать.
Вскоре мне привезли объяснения от всех работников магазина. Я переписал все их данные и контактные телефоны себе в дневник. Ознакомившись с объяснениями, стало понятно, что ничего толкового и ценного для нас никто сообщить не смог. Так же обстояло дело и с людьми, которых на районе опросил участковый инспектор.
ИДН предоставила несколько объяснений от старшеклассников, которых сегодня не было в школе, а так же рапорт, в котором сообщалось об информировании руководства школ о случившемся. К этому я приложил рапорт о том, что информация о преступлении и похищенных вещах была направлена в СМИ. Все эти материалы были приобщены к уголовному делу.
К счастью других серьезных преступлений в течение дня не было. Примерно в 6 часов вечера  заместителя по оперативной работе Марка Абрамовича, ответственного дежурного, начальника уголовного розыска, меня и следователя вызвал к себе начальник Отдела.

– Ну что, можно поздравить с абсолютным глухарем? – спросил нас Виктор Сергеевич, с улыбкой, которая не обещала ничего хорошего.
Обращаясь к Марку, он приказал: «Даю всего два дня для разработки комплекса мер по раскрытию преступления, создания рабочих версий и планов работы по ним. Всю агентуру проинформировать настолько быстро, насколько это возможно с целью получения информации от скупщиков краденного и другой информации. Обязать всех работников, у которых на территориях есть места, где ведется негласная торговля, в том числе торговля чеками у специального магазина и рынков, провести оперативные мероприятия на предмет выявления сбыта похищенного. Считаю целесообразным проинформировать все подразделения милиции Эстонии и Литвы». Это дело у меня на контроле, докладывать мне ежедневно. А сейчас все свободны.
Дежурство продолжилось. Ничего серьезного не произошло, если не считать двух вызовов на пьяные уличные конфликты. Один из них возник у ресторана «Таллин», там желающие попасть в него и хорошо выпившие ребята наехали на швейцара и завязалась драка. Этот ресторан, что был на углу улиц Горького и Дзирнаву славился постоянными хулиганскими стычками.
Увидев наряд милиции, да еще с собакой, парни тут же пытались скрыться, но двоих мы задержали и доставили в Отдел. На них прямо в дежурной части были составлены протоколы за нарушения общественного порядка. Их подержали пару часов в «обезьяннике» и затем отпустили.
Второй вызов был уже  в 11 часов. Нажравшиеся без меры парни в кафе Арго, что неподалеку от кинотеатра «Тейка», выйдя из кафе, устроили драку между собой из-за каких-то, как они потом пояснили, тёлок.
Мы подъехали туда. Там уже был патруль ППС. Короче, двоих из них, совсем пьяных, отправили в вытрезвитель, двоих оформили протоколами по мелкому хулиганству.
В  час ночи я отвез Андриса на своей машине домой, а сам вернулся в Отдел. К счастью, за ночь ничего не произошло и удалось даже, как скороговоркой говорил дежурный, «немного соснуть».
Утром, сдав дежурство, я отправился в общежитие отдыхать. Чертовски хотелось спать, что я и сделал после принятия душа.
Встал ближе к вечеру. Меня все это время, мне даже показалось, что и во время сна, не отпускал вопрос: кто мог совершить вчерашнее преступление?
Сидя на кухне за поздним обедом я думал об этом. Перебрал разные версии, которые приходили в голову, но все более и более приходил к выводу, что это не школьники и не местная шпана: слишком все примитивно и даже наивно. Меня все больше одолевала версия, что этот грабеж совершил кто-то из военнослужащих. И факт того, что преступник был не в форме, убеждал меня еще сильнее в пользу именно этой версии. Скорее всего, это была стройбатовская «классика» – «самовольщик».

       Утром следующего дня рабочий день начался как обычно. После планерки и обязательного кофе у Люси, я занялся подготовкой к информированию всей моей агентуры по преступлению. Для этого подготовил в печатном виде для каждого список похищенных документов и золотых украшений.
Прежде всего, нужно было проинформировать агентуру, которая живет в Пурвциемсе, «Студента» и «Матерого». Используя обговоренные системы связи, я назначил встречу с ними.
В середине дня началось оперативное совещание во главе с заместителем начальника Отдела, на котором присутствовали начальник розыска, линейщики, был приглашен и я.
На совещании обсуждались версии для работы по раскрытию преступления. О своем видении доложили линейщики, которые склонялись к тому, что преступление было совершено залетным криминальным контингентом.
Начальник ОУР считал вполне достойной внимания версию, что преступление совершил кто-то из «неблагополучных» подростков, живущих в районе.
Дали слово и мне.– Я считаю, что есть основания считать, что данное преступление совершил военнослужащий стройбата первого года службы. Почему так думаю?
В стройбате  реально практикуется дедовщина. Первогодки, они же «салабоны», как правило, используются для противоправных действий: попрошайничество, мелкие кражи, торговля украденными стройматериалами. Методы их принуждения разные от побоев и психологического насилия, до сексуального насилия. Судя по описанию, потерпевшей парнишка был похож на подростка, то есть не отличался крупными габаритами и силой. Такие чаще попадают под пресс принуждения. На «охоту» они, как правило, выходят в гражданке.
Считаю, что усилия по раскрытию грабежа нужно направить на отработку контингента стройбата. Работая рядом с жильем у них есть обширные связи с гражданскими и прежде всего с асоциальными личностями: пьяницы, наркоманы, дешевые проститутки, просто бл..и, содержатели разного вида притонов.
В конце совещания Шеф приказал: завести оперативно поисковые дела всем, кто высказал свои версии и завтра же предоставить их на утверждение. Обеспечить информирование всей агентуры, доверенных лиц, внештатников о похищенном. В заключение он сказал: «Для нас раскрытие данного преступления является проверкой на профессиональную зрелость. Раскрытие этого преступления на контроле в министерстве».
Вернувшись в кабинет, я стал прикидывать план работы по моей версии, записывая главное на листке бумаги. Сделав это, я пододвинул к себе печатную машинку и начал печатать Постановление, затем план проведения мероприятий. На всю эту работу у меня ушло более двух часов.
Сделав это, я отнес  документы Шефу, он отложил мою папку на край стола и сказал: «Просмотрю всё позже вместе и потом подпишу или дам дополнительные указания».
Вернувшись в кабинет и перебросившись с коллегами несколькими словами, я отправился на встречу с «Матёрым».
Остановил машину неподалеку  от проходной фабрики, где он работал, я закурил. Вскоре «Матерый», он же Пётр, вышел и, увидев мой зеленый «Москвич», сел  на заднее сиденье. Я пересел к нему и спросил: «Как дела на работе. Не обижает ли кто?»
– Все нормально, обидеть меня сложно, я уже стал, как говорят «своим». Работать можно, денег, правда, маловато.
– Вот я как раз тебе привез немного, это за полтора месяца, – я достал из кармана 100 рублей, и передал их Петру.
– Спасибо, это не помешает.
– Ну что за ребята на работе?
– Мужики, как мужики, хоть и охрана, но потихоньку п…дят ситец бабам на наряды. Но это не бизнес, это копейки, так что мне это не нужно.
– У меня к тебе важное дело.
Я рассказал Петру подробно о случившемся ограблении в Пурвциемсе, о том, что по моим предположениям, это дело рук военных строителей. Передал Петру список похищенного, попросил очень серьезно отнестись к этому делу. Поставил задачу, собрать по возможности информацию обо всех, известных ему, притонах, что есть на территории не только по признакам пьянства, но и по оказанию сексуальных услуг солдатне.
– Я постараюсь, – ответил Петр.
– Есть еще одна задача. Мне нужно узнать больше, о том, что собой представляет один молодой парень студент. Живет недалеко от тебя. Попробуй разузнать о нём, что он за человек, с кем общается. Его зовут Сергей и живет он вот по такому адресу, но он не должен знать, что мы с тобой знакомы – я передал написанный адрес, а так же листок с перечнем похищенных при грабеже вещей.
– Попробую и это сделать. А мы с тобой, когда увидимся? По-моему пора, а то твоя хандра опять одолеет тебя, – с под…кой сказал Петр.
– Ты прав, Петр, хандру близко к себе подпускать нельзя, а единственный пока от неё сильнейший антибиотик – это ты со своим умением лечить. Встречаться надо, но негде, учитывая специфику наших отношений. В моей общаге – нельзя. У тебя дома тоже. Буду договариваться со своим приятелем на Миера, что бы он предоставил нам место для лечения.
– Давай договаривайся, ох и напьемся с тобой!
Мы оба засмеялись, я завел автомобиль, мы поехали. Доехав до соседнего дома, Пётр вышел из машины, пошел вдоль дома слегка вразвалку, демонстрируя всего себя походкой, напоминавшей старослужащего матроса, гордо неся свои муди впереди самого себя.
Я развернулся и  поехал на стоянку Дома мебели, где была назначена встреча со «Студентом».
Вскоре он подошел и сел в машину на заднее сиденье, куда переместился и я. Я поинтересовался у Сергея успехами в учебе. Затем спросил: «Что нового, что слышно на районе?»
– Нового ничего, правда, на районе бабки рассказывают, что какой-то школьник напал на женщину у «Брежневского» магазина, отнял у нее сумку и убежал. Говорят, что в сумке было много денег.
– Бабки в данном случае почти правду говорят. Такое преступление было совершено. Нам сдается, что к нему причастны стройбатовцы. Вот тебе список всего похищенного, – я передал подготовленный список и потом назвал приметы паренька.
Прочитав список, Сергей произнес: «Ну, ни хера себе, тут целое состояние».
– Поэтому прислушайся, что говорят на районе. Не появятся ли у каких-нибудь баб такие золотые украшения. Поинтересуйся, есть ли на районе и где находятся притоны наркоманов, местных б…ей и пьяниц?
– Хорошо, обязательно попробую узнать.
– Только будь осторожен, делай это так, чтобы никто не смог заподозрить, что ты занимаешься этим специально.
– Понял, – ответил Сергей.
– Если появится что-то интересное, немедленно звони мне. Поговорив еще несколько минут, мы расстались, и я отправился отдыхать к себе в общагу.
До конца недели я проинформировал и дал задания всему своему специальному аппарату, всем внештатникам и доверенным лицам.

      Понедельник 15 февраля стандартно начался на работе, но поскольку для меня это был особый день, по договоренности с Шефом, я  к обеду был у мамы дома, где лично сам поздравил её с днём рождения, вручил ей большой букет роз. Культ цветов в Риге всегда присутствовал, цветы в столице Латвии купить можно было в любое время года, даже зимой. День рождения был проведен в кафе «Ласите» прошел очень интересно и стал настоящим подарком для мамы.

      Новый рабочий день начался, как положено с планерки, но потом весь оперативный состав был приглашен к Шефу.
– Товарищи сыщики, делитесь новостями по раскрытию или хотя бы по продвижению планов розыскной работы по совершенному грабежу в Пурвциемсе, – с намеком на то, что наказание рядом, произнес Шеф.
Каждый из присутствующих отчитался о проделанной работе в части организации розыскных мероприятий.
– Весь спецаппарат, особенно тот, который проживает в Пурвциемсе, тщательно проинформирован о преступлении, у всех имеются список похищенных вещей. Определены наиболее криминогенные социальные точки для разведывательной работы. Встречи с агентурой проводятся два раза в неделю, а в случае необходимости отработаны экстренные каналы связи, – доложил я.
– Все нормально, кроме одного, пока преступление не раскрыто, и сколько понял я, информации о том, кто его совершил, у нас до сих пор нет. Это очень плохо. Я ежедневно отчитываюсь перед руководством, сами понимаете, что слышу в ответ. А скоро будут не вопросы, а наказание задницы без вазелина! Вы что думаете? Вам не перепадет?
Требую усилить работу в этом направлении, в случае получения какой-либо информации срочная связь со мной. Все оперативно розыскные дела в течение дня, ко мне на стол для просмотра. Все свободны.

Чеки в ….
     В текучке документов и решения мелких задач, прошло еще два дня. Классика очередного рабочего дня нарушена не была. Планерка, получение материалов, кафе, работа с бумагами. Выполняя поручение начальства по перекрытию мест, где торговали чеками внешпосылторга, а у нас в районе Чиекуркалнса был такой магазин, назывался «Березка» один из наших старших участковых инспекторов Илья Красавин, отличный парень лет 35, в звании капитана, примерно в 11 часов зашел в наш кабинет.
– Ребята, нужна помощь, просто не знаю что делать.
– В чем дело? – спросил Виктор.
– Задержали мужика кавказкой национальности, по виду грузин, у магазина «Березка», где торгуют на чеки внешпосылторга. Мы за ним долго наблюдали. Он занимается «ломкой денег», нае…..т людей. Мы точно знали, что при нем находилось приличное количество чеков. Задержали, но при осмотре чеков не нашли. Нашли только советские деньги, но их  иметь не запрещено. Что делать, не знаю, отпускать нельзя, за ним точно много чего. Может быть, пообщаетесь с ним?
– Ну, ладно, веди сюда, – ответил Виктор.
Илья привел в кабинет мужика лет 40 на вид, нормального телосложения, на вид классический грузин.
– Ну что, парень из Зугдидского района, вот ты и попал окончательно и бесповоротно. Сейчас мы тебе устроим нравственное харакири, – громко и с остервенением в голосе заявил Виктор, он умел это делать внушительно.
Однако мужик никак не среагировал на него. Судя по всему был пуганым.
– Давайте еще раз проведем личный досмотр, – предложил Илья.
– Давайте, но с протоколом, Илья обеспечь нам двух понятых – почти приказал Виктор.
Вскоре в кабинете стояли два молодых парня в качестве понятых.
Илья снял с задержанного пиджак, проверил все складки и все карманы, но ничего не обнаружил.
– Снимай брюки – приказал он.
При тщательном осмотре и в брюках ничего не оказалось. Мужик стоял в плавках. Я внимательно наблюдал за стоящим мужиком и заметил, что он как-то не свободно стоит. У него были напряжены большие ягодичные мышцы.
Я знал, когда хочешь зажать очко, напрягаются именно эти мышцы в ягодицах. Я тут же сообразил, что, скорее всего, то, что мы ищем, находится у мужика в жопе.
Илья, ну-ка давай выйдем на секунду, – попросил я участкового.
Как только мы вышли я сказал Илье:
– Даю 99 процентов за то, что он спрятал чеки в своем анусе.
– Да ладно, не может быть. А если так, то как их доставать?
– Это не проблема. Готов к такому повороту событий?
– Давай, а что делать?
Зайдя в кабинет, я как бы обращаясь к самому себе сказал: «Вот так всегда, ищешь, ищешь, а все совсем рядом».
Ребята в кабинете вопросительно посмотрели на меня.
– Снимай плавки, громко и в приказном порядке приказал я задержанному.
– Да вы что издеваетесь над моей мужской гордостью, я буду жаловаться в прокуратуру, нервно заявил мужик.
– На что будешь жаловаться? Ты что думаешь, что тебя кто-то будет трахать в твою сраную жопу? Размечтался. Давай скидывай плавки!
Виктор изобразил на лице такую агрессию, что грузин повиновался и осторожно снял плавки. Вот тут я  совсем убедился, что мы на правильном пути. Его ягодицы были напряжены вовсю, да и сам он выглядел испугано.
– Товарищи понятые, некоторые особо криминальные представители воровского мира, используют свой задний проход для  проноса и скрытия запрещенных предметов и веществ. Поэтому мы сейчас осмотрим заднепроходное отверстие задержанного, – произнес я.
Понятые очумели от такого развития событий, это было видно по их глазам, но остались на месте, хорошо, что были парни.
– Нагнись и достань своими руками пальцы своих ног, – приказал Виктор.
Как только задержанный сделал это, все, в том числе и понятые, увидели, что в его анусе находился презерватив, края которого в виде кольца торчали наружу. Я, нисколько не стесняясь, ухватил презерватив за края и вытащил его из задницы задержанного. В презервативе находились плотно скрученные чеки внешпосылторга.
Данный факт был зафиксирован в протоколе. Участковый Илья был просто вне себя от увиденного. Задержанный смотрел на меня как на врага, которого нужно было уничтожить. Мне это не только не понравилось, но и возбудило ответную реакцию. Я решил, что просто так этот грузин от меня не отделается. В связи с этим подошел к дежурному, забрал все материалы его задержания и отправился к Николаю, начальнику розыска.
– Отпиши этот материал на меня, я хочу, чтобы грузин был разоблачен полностью, – попросил я начальника.
– А что есть подозрения?
– Есть и очень серьезные.
– Хорошо, занимайся грузином, но по остальным материалам отсрочки не будет.
Вернувшись в кабинет, я приказал грузина разместить в комнате для задержанных, а сам стал внимательно знакомиться с материалами его задержания.
При внимательном осмотре паспорта, выданного Зугдидским РОВД Грузии, у меня возникли подозрения, что паспорт имел признаки подделки. Простейшим вариантом проверки подлинности паспорта было бы получить сведения из органа, выдавшего паспорт, о том на чье имя  и когда был выдан паспорт соответствующей серии и номера.
Поскольку я хорошо работал на пишущей машинке и самостоятельно мог работать на телетайпе, я решил запросить по телетайпу подтверждение паспорта задержанного. Мною был отпечатан на перфоленте запрос, после чего набрав код Зугдидского РОВД из большого союзного справочника,  я запустил телетайп.
Телетайп начал работать, перфолента поползла в приемник, однако примерно на середине, телетайп остановился и выдал: «обрыв связи».
Такое бывало. Освободив ленту из приемника, я подождал минут 15, затем повторил запрос. Результат был тем же.
Я решил, что сделаю запрос в Министерство внутренних дел в Грузии и, набрав код дежурной части МВД Грузии, отправил туда телетайп.
Однако прошло более двух часов, а ответа так и не пришло. Наш задержанный находился у нас уже более пяти часов, что было нарушением законодательства и дежурная часть меня уже терзала на этот счет. Пришлось решать вопрос с начальником Отдела, который поддержал меня.
Я решил позвонить в дежурную чать МВД Грузии по межгороду, взявший трубку с грузинским акцентом подтвердил, что телетайп они получили, но заниматься запросом они не будут, его передали в паспортное отделение района. Так что ждите ответа оттуда.
Я понял, что грузины саботируют проверку. Вернувшись в кабинет раздосадованным, я стал думать, что делать дальше.
Решил, что своего добьюсь, поэтому забрал с собой материал задержания, перфоленту для телетайпа и отправился в дежурную часть МВД Латвии. Я доложил дежурному суть дела и попросил его оперативно связаться с дежурной частью МВД СССР, для этого там имелась «вертушка» (телефон защищенной секретной связи). Дежурный подполковник тут же набрал ДЧ МВД СССР и объяснил ситуацию. В Москве попросили прислать исходный телетайп, что и было немедленно сделано через аппарат дежурной части министерства.
Как потом объяснил дежурный, Москва переправила наш запрос в ДЧ МВД Грузии, пригрозив серьезными проблемами в случае игнорирования. Ответ пришел через полчаса. Паспорт этого номера и серии числился на другого гражданина Грузии, его данные были полностью приведены и этот человек находился во всесоюзном розыске. Разыскивал его Московский уголовный розыск, он обвинялся в умышленном убийстве в г. Москве.
– Ну, ты молодец, проявил настойчивость! – похвалил меня дежурный МВД Латвии.
С ответом я бегом, помчался в Отдел, несмотря на то, что рабочий день уже был окончен, начальник был у себя. Я доложил ему о результатах проведенных действий.
– Молодец, теперь оперативно связывайся с МУРом, выходи на них и получи от них нужные документы по розыску, чтобы мы могли задержанного поместить на законных основаниях в ИВС (Изолятор временного содержания), пока приедут москвичи за ним.
Быстро связаться с инициаторами розыска в Москве не удалось, но после получасовых прозвонов разных служб, я вышел на ребят, которые подтвердили всё телетайпограммой и сообщили, что завтра утром на самолете прибудут в Ригу за задержанным.
Одев на руки задержанного грузина наручники, я сообщил ему в кабинете, что он будет направлен в изолятор временного содержания при УВД г. Риги. Твоя настоящая фамилия – Каршава Автандил, и ты разыскиваешься МУРом за совершение убийства в г. Москве. Буквально на моих глазах грузин постарел лет на 10 и со злобой прошипел: «Мент поганый».
С большой радостью я вернул его в дежурную часть. Через полчаса он был доставлен в ИВС.
Мужики в Отделе приходили и жали мне руку, а Илья, участковый инспектор, поклялся, что напоит меня до беспамятства шотландским виски. Откуда-то он узнал, что я люблю этот напиток, я дал на это согласие. Очень поздним вечером закончился этот рабочий день. Вот только беда, изъятые чеки у Грузина никаким образом не были причастны к грабежу у «Брежневского» магазина.

Важное сообщение
На следующий день, а это была пятница, раздался звонок телефона. Как было заведено, трубку снял коллега Виктор.
– Это тебя, Эдуард.
Я взял трубку.
– Привет, это «Студент», мне надо срочно увидеться с тобой. Есть новости, но будут ли они полезны, не знаю. Когда и где пересечёмся?
– Давай через два часа на нашем месте, – ответил я.

Через два часа я был на стоянке у Дома мебели. Вскоре ко мне подошел и сел на заднее сиденье «Студент».
– Привет Сергей, как жизнь, как учеба, все в порядке? – спросил я.
– Спасибо все в норме. У меня вот какая информация. Вчера встретился со своим знакомым Пашкой. Обычный парень, выпивоха, местный разгильдяй, так вот он мне рассказал, что был в гостях у Маринки. Марина – местная молодуха, которая за десятку даст кому угодно. Она живет в двухкомнатной квартире с матерью. Мать пьяница и тоже за бабки дает всяким мужикам, в том числе и солдатам любой национальности. Короче мама с дочерью – две проститутки местного разлива.
– Ну и что он рассказывал?
– Он пришел потрахаться за деньги с Маринкой. Та была хорошо напитой и похвалялась ему, что скоро выйдет замуж и даже показала ему обручальное кольцо. Пашка удивился, что такой бабе кто-то сделал предложение и подъ..нул её, что это, мол, обычная медяшка. На это Марина сказала: «Дурак ты Пашка, это золото, смотри на кольце есть проба. У меня есть и другие украшения, которые мне подарил будущий жених, например цепочка золотая».
К этим двум бабам постоянно ходят солдаты для сексуальных утех, такса у них стандартная: 10 рублей плюс бутылка водки. За это можно получать удовольствие пока не сдохнешь, и с мамой и с дочкой, да и переночевать можно, так вот я и подумал: а это не те золотые украшения, которые отняли у женщины, когда её ограбили около магазина?
– Информация интересная. Но её нужно уточнить, проверить. Слушай, Сергей, а тебе не будет западло сходить в этот притон и потрахать эту Марину, при этом вывести её на откровенный разговор, узнать, откуда цацки? Понятно, что никакого у неё жениха нет.
– А трахать обязательно? – спросил Серега.
– А ты что может быть еще девственник? Ну, а если так, вот она тебя и научит, как и куда запихивать твою писалку. А потрахать очень желательно, и нажраться с ней тебе придется, чтобы разговорить её. Денег я тебе на это выделю.
– Я попробую, но, не подхвачу ли чего-нибудь!?
– Рискнем. А если что случиться, не дай Бог, я обеспечу тебе лечение на высшем уровне, и никто ничего не узнает. Но ты все же постарайся все сделать. Притворись, скажи ей, что она классная, симпатичная баба, что ты торчишь от неё. Сделать нужно быстро не откладывая в далекий ящик, хоть сегодня.
– Нет, сегодня не могу, только завтра.
– А сегодня, чем занят?
– Я познакомился с одним мужиком, у нас сегодня встреча с ним.
– А где познакомились, что он хочет от тебя?
– Познакомились во дворе случайно. Он подошел, попросил прикурить, после чего разговорились. Он крепкий, жилистый, командир по жизни, работает на фабрике «Югла» в охране. Говорит, что ранее судимый, прошел огонь, воды и медные трубы. Мне интересно с ним общаться.
– Ну, что же общайся. Если он судим и сидел, узнай, как живут и по каким законам на зоне, тебе это будет полезно, но будь осторожен, если что-то будет настораживать тебя, сообщи мне. А как его зовут?
– Он назвался Петром.
Конечно, я тут же понял, что это был «Матерый», который выполнил мою просьбу на предмет знакомства и проведения проверки Сергея.
Прежде, чем расстаться я выдал Сергею 60 рублей денег.
– Это в долг? – спросил он меня.
– Нет, это для проведения особой операции с водкой, – ответил я, засмеявшись.
На этом и расстались.
       На следующий день я встретился с «Матерым», обедали вместе  в одном из простеньких «рабочих» кафе на Югле.
– Как дела, Пётр? Как жизнь, все ли хорошо на работе?
– На работе все нормально, вокруг огромное количество ткачих, так что люби не хочу, а рядом еще и их общежитие.
– Так ты что приступил к осеменению женской части фабрики?
– Да нет, я как-то в последнее время слабо на них реагирую, наверное, возраст. Без водки вообще они мне по нулям.
– Да ладно, тебе всего тридцать. Пётр, расскажи, встречался ли с парнем, о котором я тебе говорил, удалось узнать что-либо?
– Встречался. Ну, он парень как парень, стандартный середняк, но не с сильным характером. Из него можно делать все что захочешь. Короче, он как пластилин, к чему приучишь, тем и будет, что покажешь, то и будет делать. Классическое мамкино воспитание. А, вообще, он не глуп и даже в определенном смысле приятен в общении. Очень внимательно слушал меня, когда я рассказывал о зоне. Задавал много вопросов. У меня даже сложилось мнение, что он проверяет свои представления о том мире.
– А ты откуда его знаешь, почему он тебе интересен? – спросил Пётр.
– Он проходил у меня по делу краже магнитофона из техникума. Я его расколол, это было не очень трудно. Короче магнитофон вернули, а в отношении него отказали в возбуждении уголовного дела квалификационно, то есть с регистрацией и раскрытием преступления, но без привлечения к уголовной ответственности. Для меня твое мнение важно, через него я проверю и свои выводы насчет такого типа людей. Тебе спасибо большое за выполненное поручение. Есть ли информация по совершенному грабежу у магазина?
– Прямой информации нет. Узнал только то, что в районе очень светится сейчас семейка: мама и дочка. Дают любить себя по-всякому. Такса: 10 рублей и бутылка водки. Ими в основном пользуются солдаты из стройбата. В большинстве своем из Средней Азии. Бабы грязные, обе алкоголички, так что  у них там, в квартире, притон пьянства и проституции.
– Адрес есть?
– Конечно начальник, – ответил с улыбкой Пётр, и продиктовал адрес, который я записал.
Вернувшись в Отдел, я оформил сообщения от своих помощников и договорился с Шефом о встрече.
Прочитав сообщения, Шеф сказал: «Это кое-что, но требует проверки. Что думаешь делать дальше?»
– Первое это нужно организовать скрытое наблюдение за этой квартирой и Мариной в частности, чтобы очертить круг её общения, прошу вашего содействия сделать это настолько быстро насколько возможно.
– Принято, пиши задание, я протолкну его в «Семерке». А еще что?
– Второе сегодня мой человек должен побывать у Марины с визитом: выпить и «полюбить» её за деньги и таким образом попробовать войти в близкие отношения с ней, с целью получения дополнительной информации, что за украшения и откуда они появились у этой девки.
– Правильное решение, держи меня в курсе дела. Действуй.
Вернувшись в кабинет, я оформил задание для «наружки» и отнес его Шефу. Затем связался со старшим участковым инспектором и спросил его: Есть ли смысл поговорить с учетом секретности разговора с участковым, который обслуживает дом, в котором находился бабский притон?»
Старший участковый инспектор майор Никифоров Даниил был правильным и уважаемым мужиком, пользовался заслуженным авторитетом, знал всех своих участковых инспекторов и свой район, как пять своих пальцев.
– Эдуард, если ты хочешь что-то обговаривать с Погоняном, по поводу грабежа у магазина, это его территория, то не советую. Он недавно у нас работает. Я не думаю, что он сможет что-то рассказать, и я не могу пока гарантировать, что он не сболтнет чего-нибудь лишнего. Я сам постараюсь узнать об этом адресе и тебе доложу.
– Договорились, буду благодарен тебе, – ответил я.
Рано утром следующего дня, как только я вошел в кабинет, раздался телефонный звонок. Трубку снял я.
– Привет, это Студент, – раздался голос в трубке.
– Ты, как, как дела? – спросил я.
– Нужно срочно встретиться. Я ночь провел у Марины. Есть интересная информация.
– Понял, выезжаю сразу же на наше условное место.
Предупредив дежурного, что я отлучился по оперативной необходимости, я тут же выехал и минут через 10 был на стоянке у «Дома мебели».
Сергей запрыгнул на заднее сиденье.
– Давай отъедем куда-нибудь. Я пить хочу, и жрать хочу. Мне нужна будет отмазка от занятий, так как я сегодня уже не смогу пойти в техникум. С похмелья я, еле на ногах.
– Это мы все сделаем не переживай, главное рассказывай главное.
– Пришел к Марине, вручил водку и бабки. Она спросила, откуда я узнал о ней? Я ответил, что на районе все знают, что если надо получить удовольствие, то лучшего варианта не найти. Она все-таки пристала и спросила: «Кто дал наколку». Пришлось назвать Пашку.
Короче все у нас получилось, должен сказать, что она умеет делать дело, правда, когда напилась, лежала как бревно, и ей было все равно. Но мне удалось разговорить её, она рассказала, что кольцо ей подарил солдат Колька, по кличке «Дохлый», который строил дома поблизости. Он подарил ей не только кольцо, но и золотую цепочку с небольшим камешком янтаря и еще кое-что.
Она мне предложила купить цепочку с янтарем по дешёвке за 50 рублей. Я поторговался, и в результате она согласилась отдать её за 40 рублей.
– Цепочка при тебе?
– Да, вот она, – Серега достал цепочку с янтарем.
А где Колька взял все эти вещи, ты не спросил?
– Спрашивал, но она не знает, сказала: «Колька раньше служил здесь, а потом его перевели в Таллин. Он был в самоволе, в гражданском, приехал в Ригу погулять. Был при деньгах, так что пришлось его обслуживать, хотя не хотелось. Он совсем шибздик, мелкий, страшненький».
– А кольцо ты видел?
– Да оно у неё на руке, она его не снимает.
– Все понял, едем ко мне в мою берлогу, – я завел машину, и мы поехали.
Серегу я привез на конспиративную квартиру. Там хоть и не было уютно, но не было риска с кем-нибудь пересечься.
Я тут же смотался в наше кафе, попросил у подружки Люси нормальных бутербродов и залил в маленький термос кофе. Вернувшись, я выставил все перед Серегой и сказал: «Ешь, а я пока напишу необходимые документы».
Серега быстро слопал бутерброды, закурил и стал пить кофе.
Я оторвался от писания и спросил: «Ну а с мужиком встречался?
– Встречался, он настоящий мужик! В разговоре со мной, хоть и старше, и опытнее,  вел себя, как с равным. Много рассказывал, в том числе и о порядках на зоне. По-моему, не врёт. Мне он нравится.
– Ну, он тебя не склонял к совершению преступлений или чего-нибудь еще незаконного?
– Он сказал мне, что он завязал. Пригласил меня к себе в гости на выходные.
– Иди, но будь осторожен.
Закончив с написанием сообщения, я оставил Серегу в квартире, а сам подъехал в Отдел, зашел к шефу. У него сидел начальник розыска.
– У тебя что-то важное? – спросил он.
– Да, очень! – ответил я.
Шеф дал понять, что нам надо остаться наедине. Николай вышел.
Я положил перед ним сообщение и кулон.
Прочитав внимательно сообщение и осмотрев кулон, шеф сказал: «Похоже, что тебе удалось подойти к раскрытию этого преступления. Если все это подтвердиться будем поздравлять тебя. Далее необходимо: под предлогом профилактики, службой участковых инспекторов, отправить на проверку состояния здоровья эту девицу. Появится время поработать с ней спокойно. В квартире нужно будет провести очень тщательный осмотр и при необходимости оформить добровольную выдачу, того что там найдется. Это сделают участковые. Санкцию на обыск пока получить сложно.
Тебе необходимо связаться с руководством воинской части и установить полные данные этого парня. Чтобы тебя там не послали подальше, все же это особая структура – Министерство обороны, вот телефон нужного мужика, зовут Виктор Яровой, служит в особом отделе ПрибВО. Он хоть и прапорщик, но сделает все что надо, чтобы умерить пыл командиров воинских частей, а судя по всему, у нас с ними могут быть проблемы.
Если все подтвердится, напиши рапорт, выделим твоему человеку материальное вознаграждение в размере 120 рублей. Главное теперь установить полные данные этого солдата по имени Николай, сделай это настолько быстро, насколько возможно.
Выйдя из кабинета Шефа,  я зашел к себе, выписал повестку для Сереги и отправился в квартиру, где он остался дожидаться меня.
– Не соскучился, пока я бегал с делами? – войдя, спросил я.
– Нет, вот только понадобится какое-то оправдание, что не был на занятиях сегодня.
– Нет проблем, я выписал тебе повестку, так что день у тебя сегодня закрыт. Ты к Марине пока не ходи и, конечно, никому ни слова о том, что купил у неё цепочку.
– Будь спокоен, я все понимаю. А если Пашка спросит меня: был ли я у неё и поимел ли её?
– Ну, это то не секрет. Если будет спрашивать, понравилось ли тебе, ответь, что понравилось и что Маринка, если бы не пила, была бы хорошей девахой, которую можно было бы и замуж взять.
– Да он меня при этих словах на смех поднимет.
– Это и нужно, так как, наверняка, он передаст этот разговор Маринке, а с ней еще придется пообщаться, но об этом потом. Теперь я тебя отвезу в сторону Пурвциемса, на сегодня всё.
Высадив Серегу у Дома мебели, я вернулся в Отдел. Созвонился с Виктором Яровым, представился и очень кратко рассказал о сути просьбы.
– Эдуард, лучше всего поговорить об этом не по телефону. Давай встретимся, – предложил он.
Я описал свою машину, после чего подъехал к зданию ПрибВО, припарковал машину поблизости от центрального входа.
Виктора, который вышел из здания, признал сразу. Высокий, стройный, прекрасно сложенный, с красивыми мужественными чертами лица. Он безукоризненно выглядел, форма была на нем подогнана и сидела как на модели.
Я вышел из машины, мы поздоровались.
– Давай отъедем. Недалеко, есть тихое кафе, там и поговорим, здесь много ходит сослуживцев.
В кафе мы заказали по чашке кофе, и я рассказал Виктору, что мне нужно навести нормальные, доверительные отношения с командиром воинской части, которая ведет строительство в Пурвциемсе.
– Да, мне известно, что в строительных частях очень своеобразная обстановка, есть много проблем, которые они тщательно скрывают и любой разговор с правоохранительными органами не находит поддержки у командиров. Но, ты должен понимать, что если у вас состоится доверительный разговор, то нужно будет побеспокоиться и о том, чтобы репутация командира не пострадала от ваших действий. Это по правилу: «Ты мне, я тебе». Я позвоню ему сегодня же и попрошу, чтобы он поговорил с тобой.
– Спасибо, я гарантирую, что постараюсь соблюсти необходимые договоренности. Более того, в случае, если контакт станет дружественным, я многое могу сделать для того, чтобы отвести от него проблемы, которые, к сожалению, очень скоро начнутся с личным составом. Мы ведь не по личной прихоти интересуемся строительными частями, а потому, что их контингент ведет себя не должным образом, он создаёт колоссальные проблемы и социальную напряженность в районе и городе.
– Я понял, будем считать, что договорились. Командир  этой части – полковник  Дмитрий Александрович Хохлов. Запиши его телефон, – Виктор продиктовал номер, который я записал в свой ежедневник.
Допив кофе, мы вышли на улицу.
– Тебя подвезти обратно? – спросил я.
– Нет, здесь недалеко, я пройдусь, – ответил Виктор и зашагал в сторону улицы Кирова.
Я проводил его взглядом. Да, внешне он выглядел как образец военного во всех смыслах. Общение с Виктором также произвело на меня приятное впечатление. Откровенно говоря, мне он понравился и заинтересовал меня, потому как я помнил высказывание З. Фрейда: «Чем безупречнее человек снаружи, тем больше демонов у него внутри». Это интриговало, это было
интересно.
      Утром следующего дня, несмотря на субботу, я приехал на работу и, прежде всего, созвонился с Виктором: «Я переговорил с полковником, все будет в порядке, он ждет твоего приезда сегодня в части до обеда. Часть находится на ул. Тербетас».
Не откладывая, я сел в машину и поехал в воинскую часть. На КПП я назвал свою фамилию, но не указал, что я из милиции, сообщил, что командир части ждет меня.
Дежурный созвонился, затем приставив ко мне солдата приказал: «Провести к командиру части».
Пройдя по довольно большому двору, который использовался как плац, при необходимости, мы зашли в один из двухэтажных домов старинной постройки. Войдя в небольшой кабинет, классически обставленный в духе того времени, с портретом генерального секретаря Л. И. Брежнева и министра обороны Д. Ф. Устинова, ко мне подошел полковник на вид 45 лет, крепкий невысокий и протянув руку представился: Дмитрий Александрович Хохлов.
– Акимов Эдуард Владимирович, старший лейтенант, старший уполномоченный уголовного розыска, – представился я и протянул руку для рукопожатия.
Мужское рукопожатие – короткое, но через него можно очень многое понять о том, кто перед тобой и как с этим человеком разговаривать. Рукопожатие было крепким и в нем чувствовалось уважение и приглашение к беседе.
– Присаживайтесь.
Полковник усадил меня за приставной стол, а сам сел напротив меня.
– Мне звонил Виктор и рекомендовал вас как ответственного работника уголовного розыска, слушаю вас.
– Дмитрий Александрович, нас интересует один молодой человек, по нашим сведениям проходивший службу у вас, а затем отправленный в Таллин. Имя его Николай, а кличка «Дохлый». Сам он не высокого роста, худощавый. Нам необходимо установить его полные данные, получить фотографию и уточнить его местонахождение на сегодняшний день.
– А вы почему интересуетесь им?
– Дело в том, что он посещал здесь в Пурвциемсе притон, в котором имел половые связи за деньги. Маму и дочку из этого притона мы проверили, оказалось, что у дочки сифилис. Кожвендиспансер дал нам задание, имеет на это право, найти контакты, в числе которых оказался и этот парень. Ваши солдаты многие посещали их, так что не исключено, что у кого-то тоже будут проблемы, имейте это в виду.
Я не хотел, да и пока не имел права разглашать истинную причину интереса к солдату.
Полковник набрал номер внутреннего телефона и скомандовал: «Григорьев, зайди ко мне прямо сейчас».
Не прошло и минуты, как в кабинет вошел прапорщик.
– Леонид Иванович, вот вспомни, кто у нас имел погоняло «Дохлый»?
– Из последнего призыва? – спросил прапорщик.
– Да.
– Так это Колька Астапчук. Его призвали с Украины, с какого-то небольшого городка. Мелкий, глупый, мы его по случаю откомандировали в Таллин.
– Принеси его личное дело.
– Есть, ответил прапорщик и вышел.
– Так он сейчас не у вас проходит службу? – спросил я полковника.
– Числится за нами, но службу несет в Таллине.
– А координаты части вы сможете мне назвать?
– Смогу, принесут его личное дело, и все установим.
Минут через пять вошел прапорщик и положил папку на стол.
Открыв её, полковник повернул её ко мне и показал фото. На фото на меня смотрел подросток, с глупым перепуганным лицом. Даже по фотографии было видно, что он какой-то заморыш.
– Господи, он же совсем дохленький, – промолвил я.
– Да призывают в стройбат и таких. А им точно не место ни в армии, ни на стройке, – с сожалением подтвердил мое мнение полковник.
– А мы можем попросить у вас фото для того, чтобы сделать копию?
– Только если дадите гарантию, что вернете его.
– Такую гарантию даю лично вам, – ответил я.
Полковник вынул фото из кармашка дела и передал мне. Я достал свой ежедневник и записал полные данные парня: Астапчук Николай Петрович,  23.08.1963 года рождения, уроженец г. Дергачи, Харьковской области, образование 7 классов. Записал я координаты воинской части в Таллине, в которой нес службу наш фигурант.
Поблагодарив полковника за помощь, и дождавшись, когда прапорщик вышел из кабинета, я сказал: «Дмитрий Александрович, приятно было с вами познакомиться. Если возникнут какие-либо вопросы, связанные с нашей работой, обращайтесь напрямую, без стеснений».
– Спасибо, – ответил полковник, встал и протянул мне руку.
Мы попрощались, я покинул кабинет.

      Нужно было сделать копию фото. Делать это в нашей МВД лаборатории, заняло бы много времени, да и находилась она в старой Риге, а значит добираться туда надо пешком. Поэтому я зашел в фотоателье, и попросил срочно сделать пять копий фото. Взяли немного всего 5 рублей. Срочно не получилось, договорились, что только в воскресенье вечером я получу свой заказ, с этим и отправился домой.
     Воскресное утро не задалось. Прохладно, сыро, промозгло, но что делать – зима в приморском климате. Выпив крепкого чая и выкурив сигарету, я осмотрел содержание холодильника. Вывод был прост – требовался поход в магазин для пополнения запасов. Мой сожитель по общежитию Арнольд был на дежурстве, так что придется делать это самому. Впрочем, у меня еще были дела на воскресенье: встреча с «Матерым», получение копий фото.
Выйдя на улицу и сев в машину, я не сразу смог её завести. Зажигание в сырую погоду  часто капризничало. Вот уже сколько раз я корил себя, что не поменял свой трамблёр старого типа на бесконтактный в котором стоит датчик Холла, посылающий импульсы на коммутатор транзисторного типа. Ребята мне говорили, что проблем с запуском двигателя становится значительно меньше. Протерев высоковольтные провода зажигания сухой тряпкой, мне удалось завести машину, и я отправился в магазин.
Купив в магазине необходимое из того, что можно было купить, к назначенному времени я подъехал на стоянку «Дома мебели». Откуда ни возьмись, появился  «Матерый», и тут же оказался на заднем сидении. У него была удивительная черта: он всегда появлялся как бы из ниоткуда.
– Привет, как дела? – спросил я его.
– Терпимо, пока жить можно. Есть предложение, мама у меня у подруги в Юрмале. Давай подъедем ко мне у меня есть что выпить и закусить.
– Согласен, – ответил я, завел машину, и мы тронулись.
Как и было принято, не доезжая до своего дома, «Матерый» вышел из авто и пешком пошел к своему подъезду. Подождав минуту, я подъехал к его дому, вышел и поднялся к его двери. Дверь была приоткрыта, я зашел в квартиру.
На кухне на столе уже стояло пиво и бутылка водки, закуска.
– Давай, накатим, – произнес с воодушевлением Пётр.
Мы выпили, закусили, затем закурили.
– Ну что есть новости? – спросил я.
– Есть, встречался с твоим Серегой, так что могу поделиться впечатлениями.
– Давай делись, интересно.
– Сам по себе он может быть верным, но его характер требует хорошей закалки. Если сильно не пытать, то, скорее всего, не сдаст. Короче сырой он, с ним надо много работать, делать из него мужика. Я думаю, что ему могла бы помочь в этом армия. А если попадет на зону, то там его как личность, просто уничтожат.
Спасибо тебе за информацию. Тебе по секрету сообщаю, что, похоже, мы раскрыли нашумевший грабеж у магазина.
– Да ты что! Кто его совершил?
– Служивый из стройбата, который был в самоволе. Более подробно пока не могу рассказывать, даже коллегам, рано. У тебя как дела на работе, как душевное настроение?
– На работе все в норме. В охране одни мужики, они, правда, разные, есть и паскудные, да и просто тупые, но я нашел контакты и с теми и с другими. Точно могу сказать, что лучше, чем на живодерне, где я работал.
Мы выпили еще и не раз, больше часа проговорили о жизни, опыте человеческих взаимоотношений, о неурядицах, о том, что детей охота, но без баб.
Будучи выпившим, я все же рискнул и поехал в фотоателье за фотографиями. Получив их, вернулся в общагу, выложил всю купленную еду в холодильник. Чувствовал себя каким-то разбитым, сказалась выпивка, настроение было дерьмовое. Включил музыку, завалился на диван и, заснул.
     Утро понедельника: планерка, после неё совещание у шефа по раскрытию грабежа. На совещании присутствовали: все оперативники, ведущие ОРД по данному преступлению, начальник розыска, заместитель начальника Отдела по оперативной работе, следователь, ведущий дело и, конечно, начальник Отдела.
Шеф на совещании довел до нашего сведения, что именно сейчас ведутся мероприятия по задержанию «девушек» притона и там будет проведен тщательный осмотр квартиры. К участковым приданы два оперативника. Очень скоро все будут уже в отделе, так что никому не расходиться.
У кого есть новости в части установления и розыска преступника? – спросил начальник Отдела.
– Должны быть у Акимова, пусть доложит, – сказал Шеф.
– Проведенными оперативными мероприятиями и по агентурным данным, установлено, что подозреваемый нами преступник после совершения грабежа пришел в квартиру – притон, где сейчас проходят мероприятия. «Наружке» дано задание на оперативную установку адреса и участников притона. Там он вместе с Мариной выпивал, за деньги получил сексуальные услуги, а затем подарил Марине золотое обручальное кольцо. Кроме того передал ей для последующей продажи несколько ювелирных украшений. Одно из них уже у нас и нужно будет оформить протокол изъятия у человека, который его приобрел. Кроме того предпринятыми мерами в субботу и воскресенье удалось установить личность предполагаемого преступника и получить его фотографию. Это рядовой срочной службы Астапчук Николай Петрович,  23.08.1963 года рождения, уроженец г. Дергачи, Харьковской области, образование 7 классов. Призван в строительные войска осенью прошлого года, сейчас откомандирован в строительную часть в г. Таллин. Вот его фотографии, – я раздал копии фотографий.
Линейщики кроме того сообщили, что по полученным сведениям, брошь похищенная путем грабежа всплыла на черном рынке в Таллине, её удалось изъять. Она находится у оперативников. Требуется её опознание.
Лично мне было поручено общение с дочкой, т.е. Мариной, при этом Шеф приказал: «Для более четкой разработки дамы, срочно доставить твоего помощника, который был у неё. Спрятать его в Отделе. Марину поколоть на то, что у неё был парень, которому она продала цепочку с янтарем. Его задержать и затем поместить в комнату для задержанных, вместе с Мариной. Других задержанных, даже если таковые будут в эту комнату в течение двух часов не помещать. Пусть они выскажут претензии друг другу, а потом поговорят наедине. Итак, через полтора часа «дам» из притона привезут в Отдел. Все работаем, отлучаться только с моего разрешения. С Мариной работает по плану Акимов. Затем он же оформляет её в спецбольницу кожвендиспансера. С мамой Марины работают линейщики, её не отправляем на обследование. Нам нужно чтобы притон пока продолжал работать, поскольку за ним наблюдает «семерка». В конце дня подведём итоги. Пока все», – этими словами закончил свое наставление Шеф.
Пропустив кофейную паузу, я тут же поехал в техникум, чтобы привезти Сергея.

В техникуме я встретился с директором и попросил его тихо, без шума, не распространяясь найти Сергея Дмитриева.
Вскоре Сергей был у кабинета директора.
Я не подал вида, что мы с ним в отношениях и официально попросил его проехать со мной для дачи показаний.
– Что случилось? – взволнованно спросил Сергей, садясь в машину.
– Едем в Отдел. Туда сейчас будет доставлена Марина, якобы по жалобам соседей, за то, что у них притон в квартире. С ней будут очень плотно общаться. В случае, если она расскажет, что продала тебе цепочку, а я уверен, что она это сделает, мы как бы приглашаем тебя официально, изымаем у тебя это украшение, опрашиваем тебя и приобщаем к делу. Естественно, никто в Отделе не знает о наших отношениях. Кроме того после всех мероприятий я тебя посажу на часик вместе с ней в качестве задержанного в обезьянник. Ты на неё наедь, зачем она сдала тебя, а что теперь с деньгами? Но главное, в конце концов, поговори с ней нормально, даже пожалей её. Короче, нам нужно, чтобы у тебя с ней сложились нормальные отношения, но в которых ты главный! Все понятно?
– Да, ну вы, менты, даете стране угля.
– Ждать своего «задержания» будешь в кафе, я распоряжусь, чтобы тебя там накормили и напоили. Как понадобишься, я за тобой зайду.
Подъехав к нашему кафе и попросив Люсю взять на временное содержание Сергея, я вернулся в Отдел.
Практически тут же привезли «дам» из Пурвциемса. До начала общения обе  были размещены в помещении задержанных, то есть в обезьяннике.
Опера, которым удалось провести осмотр квартиры, привезли еще два ювелирных украшения: серьги золотые с синим топазом и золотое женское колечко с таким же камнем. Эти украшения были обнаружены закрепленными в  смывном бачке унитаза. Кроме того, у Марины было изъято обручальное кольцо, которое она носила.
Мы рассмотрели ювелирные изделия у Шефа в кабинете, они подходили по приметам, похищенным во время грабежа.
Я пригласил к себе в кабинет Марину и начал её опрос.
Прежде всего, я предъявил ей фото Николая, и спросил: «Знаешь, кто это?».
Марина смотрела на фото, я понял, она соображала, как ответить. Но прочувствовав, что  здесь все не просто ответила: «Знаю, это Коля».
– Что за Коля?
– Солдат из стройбата.
– Как вы с ним познакомились?
– Ну, он пришел к нам, чтобы отдохнуть.
– Что значит отдохнуть?
– Вы же знаете зачем, чего тогда спрашиваете.
– А когда он был у вас в последний раз?
– Точно не помню, недели три назад.
– А вот с этого момента все подробно.
– Поначалу он пришел, рано утром, был в гражданке. Я его не пустила, выгнала.
– Почему?
– А у него не было ни денег, ни выпивки, а мне он пустой, зачем нужен? Вот и выгнала.
Но через час он пришел снова, принес водку, заплатил денег. Мы выпили, ну пришлось его обслуживать.
– Что значит обслуживать?
– Ну, вы же знаете, дала я ему. Там у него ничего приличного между ног нет, так что можно дать и забыть. Он все также был в гражданской одежде и сказал мне, что приехал из Таллина, где служит сейчас. Мы с ним еще выпили, после чего он опять захотел меня. Я отказала, но он достал из кармана золотое кольцо и подарил его мне. Ну, мне пришлось дать ему еще раз. Короче он завис у нас, захмелел сильно и попросил меня помочь ему продать  ювелирные украшения. Цепочку с кулоном из янтаря, серьги с синим камнем и кольцо с таким же камнем.
– Ну и что ты решила, ты не задала ему вопрос, откуда у него женские украшения?
– А зачем мне знать, откуда у него эти цацки? Конечно, не из магазина, наверняка, он их где-то скоммуниздил, но я здесь причем?
– Тебе удалось чего-нибудь продать? Лучше сознайся, так будет лучше. В квартире были обнаружены только колечко и сережки, а где цепочка с янтарем, о которой ты говорила?
– Ну, продала я её?
– Кому?
– А вам какое дело?
– Дура, ты Марина и не соображаешь, что продала ты краденное, а за это наступает уголовная ответственность. Поэтому если мы не будем знать, кому продала, и если не сможем вернуть украденное, то  тебе за это отвечать: сидеть на зоне.
– Я продала два дня назад цепку одному парню.
– Что за парень? Да это Серега, он из местных, студент, пришел потрахаться, денег заплатил, вот я и решила, что ему можно предложить. Он поторговался и купил.
– За сколько?
– За сорок рублей.
А где нам найти этого Серегу?
– Адреса я не знаю, но он студент техникума, живет где-то за «Домом мебели», чернявый такой.
– Так, для начала хватит. Тебе придется посидеть у нас и подумать вот над чем: назвать всех солдат, которые приходил к вам в последний месяц два. Сто процентов это нужно. А теперь подписывай объяснение.
Марина подписала объяснение, после чего я проводил её в дежурку, её осмотрели и отправили в комнату задержанных.
Я тут же пошел в кафе, где забрал Сергея, провел его в кабинет и начал писать объяснение от него о том как, где и при каких обстоятельствах он приобрел кулон у Марии. Затем мы составили протокол добровольной выдачи. Таким образом, кулон стал вещественным доказательством. На все ушло более 40 минут.
– А теперь Серега, тебе придется поиграть роль задержанного и обиженного. Посидишь в обезьяннике с часик. Там сейчас находится Марина. Ты наедь на неё,  предъяви ей, что она сдала тебя, что тебя привезли в ментовскую, изъяли кулон, грозят посадить. Требуй с неё денег! Но потом сдай обороты и вызови её на доверительный разговор. Главное, что нас интересует, это имена тех солдат, их клички, которые к ним ходили в последнее время. Не приносили ли других вещей на продажу.
После этого я заберу её, с ней будут работать следователи и участковый. Затем я заберу тебя, ты сам доберешься до дома. Никому ничего не рассказывай. Если в техникуме будут спрашивать, то скажи, что я тебя забирал для следственного эксперимента.
– Все понятно, – ответил Сергей.
– Раз понятно, пошли.
Мы вошли в дежурную часть, там по всем правилам, составив протокол личного досмотра, забрав ключи, сигареты, зажигалку, шнурки из ботинок, Сергея поместили  в комнату задержанных.
       Я зашел к следователю, передал ей объяснение Марины, объяснение Сергея и протокол изъятия вместе с кулоном. Попросил минут через тридцать, но не раньше, забрать Марину из дежурки для допроса, а затем отдать её в руки старшего участкового, который оформит её в специальную больницу закрытого типа для проверки её здоровья.
Только сейчас я вспомнил, что с утра у меня во рту не было ни крохи, и я отправился в кафе. Люся меня там накормила, я рассчитался с ней за себя и за то, что наел Серега.
– Как дела? – спросила Люся.
– Да весь в делах как рыба в чешуе, вот даже кофейную паузу пропустил, – ответил я с улыбкой.
– Слушай, я буду заказывать продукты, тебе что-нибудь надо?
– Люся лапочка, если не трудно закажи пару куриц, батон варено-копченой колбасы.
– Завтра в магазин напротив привезут мясо, тебе взять?
– Конечно, два три килограмма говядины не помешают.
– Хорошо, я сделаю.
– Спасибо, что бы я делал без тебя, ты просто кормилица. Деньги вперед или потом?
– Потом, ответила Люся.
У нас с Люсей образовались очень доверительные человеческие отношения. В них не было никакого намека на секс, и этим я дорожил. Я знал, что у Люси в этом плане имелся мужик, из нашего отдела, наш старшина.
К концу дня было проведено оперативное совещание, на котором присутствовали все, кто принимал участие в сегодняшних мероприятиях. Были поставлены задачи для продолжения оперативных и следственных мероприятий. Я получил задание привезти завтра на опознание изъятых ювелирных изделий Ольгу Петровну. Мне было приказано завтра оформить командировку в Таллин, где необходимо было задержать Николая, на которого уже было получено подписанное в прокуратуре постановление о задержании. Кроме того, Шеф доложил, что оперативники в Таллине изъяли на черном рынке брошь, которая по приметам была из похищенных при грабеже вещей. На командировку мне дали только два дня.
Возвращаясь вечером с работы, я заехал в воинскую часть и передал  командиру фотографию и еще раз поблагодарил его. Затем подъехал к потерпевшей, она была дома, и сообщил ей: «Ольга Петровна, похоже, что нам удалось разыскать некоторые из похищенных у вас ювелирных украшений. Завтра с утра вам нужно будет провести опознание вещей у следователя. Я за вами заеду в районе 9 часов утра».
– Как же вам удалось это сделать, я просто ума не приложу?
– Каждый должен заниматься своим делом, а что касается розыскной работы, то это профессиональное занятие работников уголовного розыска.
– А вам удалось найти человека, который совершил это?
– У нас есть серьезные подозрения, но пока говорить об этом рано. Мы вас будем держать в курсе дела.
– Какие же вы молодцы, спасибо вам.
– Рано нас благодарить, – ответил я.
         Утром следующего дня я заехал за Ольгой Петровной и вскоре мы были в Отделе. Я доложил следователю о том, что потерпевшая для опознания доставлена.
– Мне понадобится минут 15 для подготовки, – ответила следователь.
Я предложил Ольге Петровне составить мне компанию, мы прошли в наше кафе, где выпили по чашке кофе.
Взглянув на часы, я сказал: «Ольга Петровна пора».
Вернувшись в Отдел, прошли в кабинет следователя. В кабинете присутствовали двое понятых, на столе были разложены три пары сережек, три цепочки с кулонами, три обручальных кольца.
Следователь объявила о проводимой процедуре и о статьях УПК, на основании которых проводится опознание, назвала полные данные понятых и предложила потерпевшей осмотреть выставленные для опознания предметы с целью определения, имеются ли среди них похищенные у неё во время совершения грабежа.
Ольга Петровна внимательно осмотрела выложенные на столе ювелирные украшения и уверенно указала на те, которые принадлежали ей. Следователь попросила коротко рассказать о том где, когда были приобретены отобранные украшения, по каким признакам их опознала потерпевшая.
Все формальности были завершены, понятые подписали протокол опознания. Следователь попросила Ольгу Петровну задержаться для дополнительного допроса в качестве потерпевшей.
Попрощавшись с ней, я отправился в свой кабинет.
– Ну что тебя можно поздравить с раскрытием глухаря? – спросил меня Виктор.
– Пока рано, вот нужно ехать в Таллин за солдатом. Поеду на своей машине.
– Удач тебе, ты молодец, у тебя хорошие помощники, – сказал Виктор.
Я набрал номер телефона таллиннских оперативников, которые изъяли брошь. Переговорив с ними о времени моего приезда завтра, я попросил их оказать содействие и заказать на мое имя отдельный номер в гостинице «Олимпия» на сутки, с возможностью продления. Ребята заверили меня, что все будет в порядке.
В секретариате я оформил командировочное удостоверение, получил  постановление, подписанное в прокуратуре о задержании Астапчука Николая, получил личное оружие и наручники, после чего уехал к себе в общагу, так как надо было передохнуть перед поездкой.

Таллин
      В 7 часов утра следующего дня я выехал из Риги в сторону Таллина. Ехал быстро, дорога мне была известна, и уже через 4 часа остановил машину у ОВД, где работали таллиннские коллеги. Все вопросы с ребятами были решены без проволочек, я принял и расписался за переданную брошь, после чего коллеги мне объяснили, как  доехать до воинской части, которая находилась в черте города.
После встречи с местными оперативниками, я отправился к гостинице. «Олимпия» была по тем временам великолепной гостиницей, которая была построена к Олимпийским играм 1980 года. Строили финны. Это было модерное высотное здание, оборудованное по последнему слову техники моды и безопасности. В гостинице был прекрасный сервис, имелось много кафе и хороший ресторан.

Без каких-либо проблем у дежурного администратора, по предъявлению удостоверения, я оформил номер. Номер находился на 12 этаже. Номер оказался прекрасным. Входной блок со шкафами для верхней одежды, великолепный санузел с роскошной финской сантехникой, комната метров 14 в которой имелась двух спальная кровать, небольшой столик у стены, два стула и журнальный столик. Имелась многоканальная музыкальная система. В санузле прекрасные три полотенца, белый махровый халат, мыло, шампунь.

– Да, это не гостиница в Абакане, это Прибалтика, – подумал я.
Однако, времени у меня было в обрез, я спустился на первый этаж и в кафе пообедал, после чего направился в воинскую часть. Припарковавшись перед КПП, обратился к дежурному и попросил его срочно связать меня с командиром части. Конечно, я представился и предъявил удостоверение. Дежурный начал обзванивать по телефону подразделения, поскольку в своем кабинете командира не оказалось. Вскоре командира нашли, и он прибыл на КПП.
Передо мной предстал крупный, полный, откровенно говоря, бандитского вида мужик в звании полковника.
– Полковник Трясогузов Иван Сидорович, чем обязан? – спросил он.
Я представился и сказал: «Цель визита не является секретом, но лучше, если я расскажу вам о ней наедине».
Мы прошли внутрь части, и вскоре я сидел напротив полковника в его кабинете.
– Цель моего визита, к сожалению не очень приятная. Мне необходимо допросить вашего военнослужащего Николая Астапчука, он подозревается в совершении преступления.
– А его нет в части, – ответил полковник.
– Где он? – спросил я.
– На губе. Арестован на 15 суток за самовольную отлучку, а потом будем привлекать за дезертирство.
– Как он служил и почему оказался в вашей части, ведь он начинал службу в Риге?
– Да его откомандировали ко мне. Как говорят, сплавили говно. Парень он дохлый, но системный нарушитель. Таких в армию призывать нельзя. А что он натворил?
– Подозревается в совершении грабежа в Риге. Мне необходимо его допросить, а затем задержать и доставить в Ригу.
А почему этого не делает военная прокуратура?
– Потому что преступление совершено на гражданке, в отношении гражданского лица и расследование ведут органы внутренних дел.
– Понял, тогда поехали на гаупвахту. Я сейчас вызову машину.
– Я с машиной, если для себя то вызывайте.
Прибыв в расположении гаупвахты, нас оформили для прохождения внутрь.
     Надо отметить, что советская гауптвахта была настоящим испытанием для военных. Охрана имела огромные полномочия и зачастую издевалась над арестантами. Зимой губа не отапливалась, и стены покрывались льдом. Бетонные камеры были очень похожи на тюремный штрафной изолятор. Строевая ежедневно до изнеможения, хозработы разного вида и многие другие запреты. Еда отвратительная, сон только 8 часов.
Для проведения допроса нам выделили небольшую комнатенку, где как в следственном изоляторе стулья и стол были закреплены к полу.
Вскоре в  кабинет доставили Николая. Посмотрев на него,  я ужаснулся.  Судя по предварительным описаниям, он был мелким и тщедушным, но тут передо мной стоял изможденный подросток с осунувшимся земляного цвета лицом, на котором как на пугале в огороде свисала шинель.
Я не стал дожидаться доклада с его стороны и спросил: Астапчук Николай?
– Так точно, – ответил подросток слабым голосом.
Присаживайся, будем говорить с тобой, – при этом я достал из своего дипломат ручку и листы бумаги.
Николай присел и посмотрел на меня глазами полными отчаянья.
– Первый вопрос: назови свои полные данные.
– Астапчук Николай Петрович,  23.08.1963 года рождения, уроженец г. Дергачи, Харьковской области, Украинской ССР, образование 7 классов.
– Меня интересуют все обстоятельства: причина и сам ход твоей самовольной отлучки три недели назад. Как добрался до Риги, что делал в Риге, где ночевал. Короче все очень подробно и по порядку.
Николай с опаской посмотрел на полковника.
– Что ты смотришь на меня придурок, давай, рассказывай! Будешь выкаблучиваться, получишь люлей не малых, – закричал на солдата полковник, привстал и замахнулся на него.
Николай пригнулся и сжался, было видно, что он боится полковника как чёрт ладана.
– Товарищ полковник, встреча у нас не из приятных, но мы её должны провести, как положено, поэтому прошу воздержаться от угроз, – обратился я к офицеру.
– Да достал он меня так, что я бы отправил его куда положено и дня бы не сожалел. Вот ведь рождаются на свет такие дебилы!
– Итак, по порядку давай рассказывай, почему ушел в самоволку?
– Меня старослужащие заставили, послали побираться и сказали, что если не принесу денег, то поколотят, – произнес солдат, с опаской поглядывая на полковника.
– Кто, называй фамилии! – приказал полковник.
– Ильясов, Джабаров, Гринько, – ответил солдат.
Я заметил, что у полковника  заходили от гнева желваки.
– Они уже это делали со мной, поэтому я и решил уехать в Ригу. Был в гражданке, добирался поездом, договорился с проводником.
Полковник продолжал смотреть на Николая как разъяренный бык. Было видно, что солдат вот-вот упадет в обморок, его колотила дрожь и у него тряслись руки.
– Так, я принимаю решение. У меня имеется  ордер на арест Астапчука. Проводить его допрос здесь считаю невозможным, поэтому распорядитесь, товарищ полковник, о подготовке к выдаче задержанного. Он будет доставлен в рижский следственный изолятор. Вот ордер, ознакомьтесь, – сказав это, я нажал кнопку для вызова дежурного.
     Выслушав в дальнейшем, при оформлении задержанного, от полковника целую тираду претензий вперемешку с матом, оформив все формальности, застегнув на запястьях солдата наручники, вывел его из помещения гаупвахты, усадил в машину и уехал. Решил, что сначала мне нужно очень серьезно и обстоятельно переговорить с Николаем, а для этого нужно создать нормальную обстановку. Я чувствовал, и видел, что Николай был практически на грани самоубийства.  В нём присутствовал гнев и разочарование, отчаяние и раздражение, страх и непонимание того, что происходит, все это меня настораживало. Такое психическое состояние нужно было снять. Нет, мне не было жалко этого парня, мне нужно было сделать свое дело, сделать отлично. Я решил, что мы едем в гостиницу, там я приведу в порядок Николая, мы с ним поговорим столько времени, сколько потребуется, и нам никто не будет мешать, и только после этого я отправлюсь вместе с ним в Ригу. Единственное, что меня смущало, так это то, что Николай был в сапогах и в шинели. Таких постояльцев в гостинице точно не ждали. Впрочем, у меня имелось удостоверение работника уголовного розыска.
Мы вошли в холл гостиницы, быстро прошли его в сторону лифтов, нам повезло, лифт ждать не пришлось, и мы вдвоем поднялись на мой этаж. Вот мы и в номере.
Я расстегнул наручники и приказал: «Раздевайся, снимай верхнюю одежду и сапоги, пойдешь в ванну, приведешь себя в порядок, вымоешься и отогреешься. После мытья форму не одевай, для этого есть белый халат. Затем будем ужинать, ужин принесут в номер. Все это не потому, что я тебя уважаю, а потому, что нам нужно будет хорошо поработать, на это уйдет много времени. Так что приступай к исполнению приказа, дверь в ванную комнату не закрывать».
Я подошел к телефону, набрал номер администратора и попросил прислать официанта для приема заказа на ужин в номер.
Из ванной в трусах вышел Николай.
– Я не соображу, как включить воду, чтобы набрать ванну или включить душ, – сказал он.
Действительно, в ванной комнате была установлена финская сантехника с оригинальным смесителем, у которого не было выступающих ручек, пришлось все показать. Я обратил внимание на Николая. В раздетом виде он был просто заморышем, такого немедленно нужно отправлять на откорм и набор веса, а не призывать на службу в армию.
В дверь постучали. Я прикрыл ванную, в номер вошел официант.
– Я хочу заказать ужин на двоих. Нужна бутылка сухого вина, мясная закуска, горячее второе. Кока-кола.
Что выберете на второе? – спросил официант и предложил множество вариантов.
– Мясо по-французски, – ответил я.
Ужин доставлю через полчаса, – доложил официант и вышел из номера.
Проводив официанта, я зашел в ванную, чтобы проконтролировать, что там все в порядке. Николай лежал в ванне с закрытыми глазами. Я еще раз осмотрел его и опять был просто удивлен. В ванне лежал худенький подросток в пубертатном периоде развития. У Николая на лицо были проблемы с физиологическим и психическим развитием. Ему от силы можно было дать 15-16 лет и то с натяжкой.
Увидев меня, Николай открыл глаза и произнес: «Как мне хорошо, еще никогда так хорошо не было».
– Николай у тебя еще минут 20, после чего будет ужин. Поэтому  уложись в это время. Свою одежду не одевай, надень халат.

 Разговор
     Я вышел из ванны, присел и закурил. Готовил в уме стратегию и тактику предстоящего общения с Николаем.
Мне нужно было обязательно учесть и при необходимости купировать психические проблемы, которые точно имелись у Николая.
Вспыльчивость, раздражительность, агрессивность, но в то же время неразвитый эмоционально-волевой контроль. Плохо развит инстинкт самосохранения и как итог излишняя неоправданная доверчивость и пагубная наивность, отсутствие самостоятельности, неадекватная самооценка, все это свойственно ему, предполагал я, несмотря на короткое время общения с ним.
Обычно у парней к 18 годам большая часть этих проблем проходят, а физически они превращаются в мужчин.  Но реальное психическое и физиологическое развитие Николая явно отставало от принятых норм. Постоянная усталость и голод – дополняли свое дело. Я никак не мог понять того, почему этот парень прошел военно-врачебную комиссию и был призван в армию. Это было не ошибкой, а с моей точки зрения, просто преступлением.
В дверь постучали, вошел официант впереди себя он катил тележку с ужином.
– Я оставлю тележку, вы сами разберетесь? – спросил он.
– Да, конечно, только откройте вино.
Официант открыл бутылку вина.
Рассчитаться сразу? – спросил я.
– Как закончите ужин, позвоните администратору, вдруг понадобится еще что-то, звоните, а рассчитаемся в самом конце, – сказал официант и покинул номер.
Я подошел к входной двери номера, закрыл её. В это время из ванной вышел Николай.
Увидев его в халате, я засмеялся, белый махровый халат полностью скрыл Николая, так как был приличного размера, из халата торчало только его личико. То что вышло из ванной было похоже на привидение.
– Заходи, садись, сейчас будем ужинать. Пока не задавай мне никаких вопросов, ты должен поесть. Потом вопросы буду задавать я. Как ты себя чувствуешь?
– Все отлично, но грустно.
– Почему грустно?
– Потому как  некоторые сидят на Губе в холоде, а можно  жить и так, как происходит сейчас. Я давно понял, что жизнь и судьба ко мне несправедливы.
– Николай эти вопросы пока оставляем в стороне, нужно заняться делами и первое из них – ужин.
Я поставил на столик вино, закуску, мясо по-французски, хлеб, колу. Налил на одну треть объема бокалов вина и предложил перед ужином выпить.
Отпил из бокала немного вина, поставил фужер. Николай смотрел на меня и повторял за мной мои действия.
– Советую начать с горячего, пока оно еще таковым является.
Мы принялись есть мясо. Было видно, что Николай, был голоден, но он старался не показывать этого.
Вскоре с мясом было покончено, мы выпили половину бутылки вина, закурили. Из динамиков звучала приятная легкая музыка, а мягкий свет торшера дополнял прекрасную и спокойную обстановку.
– Ну что, Коля, начнем общаться. Сейчас очень внимательно выслушай меня. Мы сидим с тобой в такой прекрасной обстановке и причиной этому стал ты. Увы, причина плохая для тебя. В настоящее время совершенный тобою грабеж в Риге, когда ты толкнул женщину, выхватил у неё сумку и таким образом завладел большими материальными ценностями – раскрыт. Даже твое признание практически не требуется. Тебе придется отвечать за это по закону, а он достаточно суров. Если преступление останется грабежом, то ты можешь получить лет 8 тюрьмы. Если дело переквалифицируют на разбой, то в этом случае тебе светит 12 и более лет. Вопрос сейчас состоит не в том, сможем ли мы доказать, что это преступление совершил ты. У нас уже имеются достаточные доказательства. Вопрос в другом: будешь ли ты сотрудничать с органами милиции, в частности со мной, потом со следователем.
Если да, то сможешь рассчитывать на то, что получишь минимальный срок наказания. Кроме того следствие и суд пройдут относительно быстро, это важно и ты вскоре поймешь это. Поэтому единственный верный вариант, работающий на тебя, это сотрудничество и помощь следствию. Нам, кроме того, известно о многих других преступлениях, которые были совершены с твоим участием в группе с сослуживцами. Поэтому у нас есть время до утра, чтобы ты все рассказал мне.
Есть еще один вопрос, о котором хочу доложить тебе. Ты ведь не знаешь, кого ты ограбил, ну если не считать того, что это женщина. Так вот эта женщина – военный врач, недавно прибывшая из Афганистана, где она спасала жизни наших воинов на войне многие годы. Её муж тоже военный в звании майора и он тоже служил в Афганистане. Три дня до того, как ты отнял у неё сумку, они получили ключи от новой квартиры, и вот боясь, что квартиру ограбят, она пошла в магазин, прихватив с собой все документы, деньги и личные украшения. Так что ты отнял у военной семьи всё, что было ими заработано в течение долгой и опасной службы на благо Родины. Им повезло, они вернулись живыми из Афганистана, а ты, здесь в Риге лишил их практически всего, что они заработали. Как думаешь, будет ли судья жалеть тебя? Нет, не будет. Поэтому сейчас есть только один вариант облегчить свою судьбу и предстоящее наказание. Ты обязан рассказать все подробно об этом преступлении и о том, что еще вы творили с ребятами в Риге и не только в Риге, доказав таким образом, что ты сотрудничаешь с милицией и раскаиваешься в том что совершил.
Итак, будем общаться откровенно? – внимательно и строго посмотрев на Николая, задал я вопрос.
– Будем, – выдержав паузу в несколько секунд, ответил Николай.
Тогда начинай свой рассказ о том, как ты докатился до жизни такой, можно с самого начала, как только тебя призвали в армию.

Исповедь
– Призвали в армию на Украине, затем отправили в воинскую часть, которая располагалась в Риге.
– А у тебя на гражданке была какая-нибудь профессия?
– Не было, я подрабатывал подсобным рабочим в разных организациях.
– Все время, после того как окончил 7 классов?
– Да я дважды оставался на второй год в 5 и 6 классах, вот меня после 7 класса и выгнали из школы. Направили в училище, где готовили рабочих для ферм. Но я там недолго проучился. Мне не понравилось, и я бросил эту учебу.
– А как родители реагировали на твои выкрутасы?
– А, я был предоставлен сам себе. Отца у меня нет, я его и не знаю, мать сильно выпивала, работала разнорабочей на фабрике, я её не интересовал. У нас дома и пожрать то не всегда было.
Теперь давай все же перейдем к твоей армейской службе.
– Так вот как только я прибыл в Ригу, меня сразу же «пригрели» ребята, которые были постарше меня, да и двое из них были уже ранее судимые.  Они сразу же сделали меня парнем на побегушках.
– Ты не кокетничай, это называется: они сделали тебя «шестеркой».
– Ну да.
– А ты не сопротивлялся? Ведь тебя вроде бы назначают рабом?
– А как сопротивляться, они парни здоровые, да и власть вся в их руках. А если бы я не согласился, они вообще просто избили бы меня.
– А что делают в армии такое? – задал я провокационный вопрос.
– Делают, постоянно бьют очень сильно. Некоторые соглашаются на всё, лишь бы не били.
– Ну и что тебе поручали?
– Требовали, чтобы я доставал продукты, выпивку, сигареты, деньги.
– Что значит доставал?
– А то и значит, что надо было украсть в магазине или на рынке или у кого-нибудь. Они для этого раздобыли гражданскую одежду и прикрывали мои походы в город.
– А куда они тратили деньги, если ты доставал их?
– Денег я  доставал совсем немного, иногда просто попрошайничал. Но у них деньги водились, они приторговывали украденными стройматериалами, сантехникой и, по-моему, торговали анашой, но меня в это не посвящали.
А куда деньги то тратили?
На развлекуху, на выпивку, да на походы к местным проституткам.
Месяца через три я залетел, меня поймали на рынке с украденной едой. Когда я рассказал, что служу в стройбате, надо мной сжалились, отвезли в часть, а не в милицию, где сдали командиру. Ребята, меня поколотили за то, что я залетел, начальство меня отправило на губу. Короче говоря, от меня решили избавиться. Вот из войсковой части, что была за Двиной, меня направили в другую часть, что строила жилые дома в Пурвциемсе. В этой части были более строгие и справедливые командиры, но дедовщина здесь присутствовала, крепкая и организованная.
Меня здесь тоже поначалу «пригрели», сказали, что меня передали по почте, но сильно не обижали. Поскольку я маленький и незаметный, мне  пришлось выполнять роль разведчика: я должен был узнавать есть ли в квартире кто-то.
– А здесь расскажи подробнее, – попросил я.
– Как только квартиры в доме сдавали, их тут же заселяли. Новоселы, конечно, были разные. Были среди них и достаточно состоятельные. Первые пару недель они, как правило, не меняли замков и дверей, поэтому попасть в квартиру было не сложно. Был у нас в части парень, который справлялся с этим делом  как два пальца обоссать.
Его звали: Влас, кличка у него была «Шепелявый». Мне нужно было обязательно попасть в квартиру под благовидным предлогом, например, спросить «Скажите, пожалуйста, а Марина Ивановна не здесь живет? Или что-нибудь другое. Пока  я извинялся, что ошибся, я осматривал, есть ли вещи в квартире. Если в квартире никто не открывал и не отзывался, тогда замком занимался Шепелявый, после чего заходили ребята, а я в это время стоял на первом этаже на шухере. Таким образом, выносили из квартиры ценные вещи, деньги, если находили. Дверь потом закрывали, чтобы  не возникало сразу подозрений.
– И сколько ребят было в группе? – спросил я.
– Шесть или семь не считая меня.
– Назови всех.
– Шепелявый, то есть Влас; затем Родион, у него было кличка «Шустрый»; Данила, без клички; Шухрат, кличка «Узбек»; Никифор, клички у него не было, Акоп, кличка «Армян»; и Бахром, у него клички не было, он был из Таджикистана, если его называли таджиком, он очень сильно гневался, а парень был сильный и злобный.
– И что в основном все же забирали? Кто был главный в группе?
– Главным был Родион. Он решал все вопросы, он распоряжался добычей.
– И что крали в квартирах?
– Деньги, украшения, радиоаппаратуру, ценные вещи: шапки, шубы, джинсы.  В общем то, что можно было быстро продать.
– А кому продавали?
– Был городской мужик звали его Иван, кличка у него была «Центровой», он все осматривал и потом все сразу, скупал по дешёвке. Этим занимался Родион.
– То есть он тут же рассчитывался деньгами?
– Ну да. Он всегда приезжал на машине, у него Жигуль «Тройка», синего цвета.
– Раз уж разговор зашел об этом виде вашей деятельности, доложи сколько квартир вы обокрали?
– Я точно сказать не могу, но только я присутствовал, наверное, в десяти случаях. Но были и другие, без меня.
– А где находились эти квартиры?
– Те, в которых я присутствовал – в Пурвциемсе, но я точных адресов назвать не смогу, если что, могу показать по памяти, да и то, наверное, не все. Дома вокруг все одинаковые.
А в других районах города были кражи? – спросил я.
– Были, но я на них не присутствовал.
– Где хранили украденное?
– У них было три тайника в разных местах, но я не знаю, где они находятся. Доступ к ним имел только Шепелявый и Шустрый.
Все это время я записывал блокнот краткие ответы для того, чтобы потом составить нормальное обстоятельное объяснение.
Закончив разговор по квартирным кражам, я разлил оставшееся вино, мы выпили, закусили  мясной нарезкой.
В это время позвонил телефон.
– Это официант. Вы еще будете что-то заказывать? – спросил он.
– Нет, вы можете подойти, мы рассчитаемся.
Минут через пять официант принес счет, я заплатил по нему, он забрал посуду и тележку.
– А теперь рассказывай мне все подробности по рижскому грабежу, – обратился я к Николаю.
– После того как меня откомандировали в Таллин, моя жизнь окончательно ухудшилась. В роте, в которую я попал группа старослужащих: Ильясов, Джабаров и Гринько, они рулили в то время в роте, заставляли меня выходить в город и заниматься либо мелкими кражами, либо попрошайничеством. Если я не приносил продукты или деньги, меня били, а если были поддатые, то вафлили в туалете.
– Почему ты не жаловался командиру роты, командиру части?
– А они все там заодно. Там все построено на таких отношениях и на деньгах снизу доверху. Когда в последний раз они отправили меня в город, я решил плюнуть на все и приехать в Ригу. Как я уже говорил, я уговорил проводника вечернего поезда, и он разрешил мне ехать в его служебном купе.
Прибыв в Ригу рано утром, я встретился со своими сослуживцами, но они отказали мне в том, чтобы разместить меня где-нибудь. Я решил попробовать зайти в гости к Марине, о которой я уже знал, но там мне было сказано: «Будут деньги – приму. Нет денег, пошел на хер».
Я хотел есть, пошел в сторону продовольственного магазина в расчете на то, что удастся что-нибудь раздобыть. Я встал у входа в магазин и стал присматриваться. Из магазина вышла женщина с сумкой в руках. В сумке я увидел хлеб, колбасу, молоко, какие-то консервы и я решил, что не стоит рисковать в магазине. Прошел за женщиной метров тридцать и затем подбежал к ней сзади, схватил сумку за ручки, сильно толкнул её, от чего она упала. Сумка оказалась у меня в руках, и я с ней убежал в сторону еще не снесенных дачных домиков, который были рядом со строительством.
Я осмотрел содержимое сумки и обнаружил, что кроме еды в ней были: документы…
– Какие документы, перечисли.
Паспорт, два партийных билета, сберегательные книжки. Кроме того, небольшая коробка, в которой оказались золотые украшения, в газете были завернуты деньги. В свертке оказалась толстая пачка со сторублевками и пачка с какими-то не обычными деньгами. Кроме того, в сумке был кошелек, в котором было 38 рублей бумажных денег и какая-то мелочь. Я, конечно, обалдел от того, что оказалось у меня в руках, но сначала поел, затем стал думать, что делать дальше. Решил, что оставлю себе золотые украшения, возьму часть денег для расходов, остальное я решил спрятать. Я все положил опять в сумку и стал думать о том, где бы можно было все это пристроить хотя бы на несколько дней. Мне пришла в голову мысль спрятать все в автоматической камере хранения, которая имелась на железнодорожном вокзале. Так и сделал, приехав на вокзал, я разменял в автомате 3 рубля на монеты по 15 копеек. Нашел пустую ячейку, взял триста рублей денег и коробочку с золотыми украшениями, остальное в той же сумке положил в камеру, бросил пять монет в монетоприемник и закрыл камеру. Теперь на пять суток мои вещи были в надежном месте.
– Что после этого делал? – спросил я.
– Пошел на почту и отправил матери домой 150 рублей почтовым переводом. Заодно и разменял деньги. После этого зашел в пельменную, как следует наелся, купил себе две порции пельменей и томатный сок. Сходил в кино.
– Что смотрел?
– Фильм «Мужики», фильм мне очень понравился.
К концу дня поехал в Пурвциемс к Марине, предварительно купил водки. После того, как вручил ей деньги и водку, она меня приняла. Тут же предложила мне залечь с ней в постель, но мне было не до этого, я попросил её оставить меня как минимум на ночь. Она скривила рожу, после чего я ей преподнес обручальное кольцо. Оно ей подошло по размеру. Она осталась довольна и сказала, что если надо можешь пожить у меня несколько дней.
Вечером мы с ней разговорились, я попросил её помочь мне продать несколько золотых украшений: сережки с синими камешками и колечко с таким же камешком, а так же золотую цепочку с кулоном из янтаря.
Она эти украшения взяла, пообещала помочь, была очень довольна.
На следующий день я встретился со своими рижскими сослуживцами. Я им рассказал, что у меня есть деньги, но как их применить я не знаю.
– Какие деньги, –  спросил Родион.
– На бумажках написано: чек «Внешпосылторга», – ответил я.
– Откуда у тебя эти чеки?
– Неважно, их нужно сохранить и найти им применение.
– Давай их сюда, у нас есть место, где их надежно можно будет спрятать.
– Они не со мной, но я могу привезти, только условие, что делим их пополам: половина вам, половина мне.
– Хорошо, договорились.
– Я уехал  на вокзал, открыл камеру, забрал из сумки чеки, книжки сберегательные, паспорт и партийные билеты и возвратился обратно  к ребятам на стройку.
Посмотрев и пересчитав чеки, они просто обалдели. Их оказалось 3000.
На эти бумажки можно покупать зарубежный дефицит, как за валюту, но только в специальных магазинах, которые называются «Березка». Только соваться туда опасно, могут потребовать паспорт и вообще там серьезная охрана прямо на входе, – прокомментировал Родион.
– А еще надо спрятать вот это и я вынул партбилеты, сберкнижки и паспорт.
– Да ты Колька кражу совершил, да еще и крупную, – посмотрев на меня, с удивлением  произнес Родион.
– Это неважно, я же вам принес все это.
– Хорошо, мы все это сохраним. Но вот деньги на сберкнижках это пустой номер. Их уже, наверняка, заблокировали, да и получить их можно только предъявив документы в сберкассе. А ты сейчас в самоволке?
– Ну, да, так что мне нужно куда-нибудь заныкаться на время.
– Ладно, мы тебя устроим, есть у нас тут одна старая бабка, мы у неё снимаем комнату, в которой можно и поспать и переодеться. Можешь пожить там, я отведу тебя туда.
– Вот так я пристроился в Риге, а деньги оставались в камере хранения – продолжил Николай свой рассказ.
– Ну как развивались события дальше?
– Я еще пару дней протусовался в Риге, деньги у меня были. Зашел к Марине, поинтересовался, не продала ли она колечко, серьги и кулон.
– А что ты планировал сделать, как распорядиться с деньгами?
– У меня созрел план, я хотел через несколько дней уехать из Риги к себе на родину и там на эти деньги купить домик с огородом, чтобы было всё свое, и чтобы я был всему хозяин. Придя в камеру хранения, я взял еще 200 рублей денег и продлил срок аренды ячейки.
– А тебе не приходило в голову то, что деньги эти ты отобрал у людей и что это не по-людски и не по-человечески?
– Нет, в это время не приходило.
– Возможно это одна из причин, почему судьба тебя наказала, – вставил я свое мнение.
– Так прошла практически неделя, но, видимо, кто-то из ребят из компании Родиона, а может и он сам, захотели от меня избавиться и дали знать комендатуре, что я нахожусь в самоволке, покинул воинскую часть. Приехав на стройку к ребятам, переговорив с ними, я отправился в город, вот меня на выходе и поймал наряд из комендатуры. Меня обшманали и забрали у меня все деньги и оставшуюся брошь. Ночь я просидел в рижской гаупвахте, а затем меня отправили в Таллин. В Таллине я просидел больше недели, ждал, пока решат мою судьбу. Командир говорил, что меня посадят за дезертирство. Но появились вы и забрали меня. Вот такая у меня история.
     Наш разговор затянулся часа на три, наступила ночь. Я уложил спать Николая, он тут же заснул. Сам пристроился к столику и на основании конспекта начал писать подробное объяснение от Николая. Объяснение получилось большим, на десять страниц. Часам к трем ночи, объяснение было написано. После этого я прилег поспать, а для того, чтобы чего-нибудь не случилось, одел один наручник на свою руку, а второй на руку Николая.
Утром я проснулся первым. Позвонил в Отдел Шефу.
– Слушаю, – узнал я голос Марка Абрамовича.
– Акимов на проводе, я из Таллина. Мною задержан парень совершивший грабеж. Сейчас выезжаю в Ригу. Планирую быть часа через четыре. Нужно чтобы следователь был на месте, кроме того нужно будет произвести официальную выемку денег из камеры хранения на вокзале. В результате работы с задержанным, есть информации как минимум о десятке квартирных краж, которые совершили военные. По ним нужно будет провести срочную работу. Приеду, все доложу.
– Молодец, ждем тебя, в дороге будь осторожен.
Закончив разговоры по телефону, я разбудил Николая и после того как он по моему приказу принял душ, я усадил его перед собой и дал ему читать объяснение. Он долго его читал, минут через двадцать сложив стопкой листы сказал: «Я всё прочитал».
– Всё верно было записано с твоих слов? – спросил я.
– Да, все верно.
– Тогда в конце каждого листка бумаги пиши: «С моих слов записано верно, мною прочитано и ставь число и подпись».
Я вручил Николаю ручку, он стал подписывать листы. На это у Николая ушло тоже минут пятнадцать.
– Ну а теперь одевай свою форму, и мы едем в Ригу, – почти приказным тоном сказал я.
Мы спустились на первый этаж, я сдал ключи администратору, которая с удивлением посмотрела на Николая, но ничего не сказала, и вышли на улицу. Я усадил Николая на первом сидении заставил пристегнуть ремень и кроме того пристегнул его руку к двери машины, которая была закрыта. Машина не подвела и почти с половины оборота завелась.
В дороге мы провели три с половиной часа. К счастью дорога не была загружена, поэтому ехали быстро. Только один раз остановились  для того, чтобы отлить.
Часам к одиннадцати мы подъехали к Отделу, но я проехал ниже до нашего кафе. Я сам хотел поесть, да и Николая нужно было накормить, ведь у него предстояли не лучшие в его жизни времена.
Люся сделала нам завтрак, съев который я направился в Отдел. Николай был размещен в комнате задержанных в дежурной части, я же прямиком направился к Шефу.
– Марк Абрамович,  задержанный преступник в дежурной части. Вот объяснение, которое я отобрал у него, оно, наверняка, понадобится следователю.
– Садись, жди, я читаю, – сказал Шеф, взяв листы с объяснением.
Через несколько минут он произнес: «Мне понятно, что нужно делать, иди в кабинет минут через десять будет оперативное совещание. Тебе позвонят».
Точно, через десять минут меня вызвали, совещание было у начальника Отдела в его большом кабинете. На нем присутствовал начальник следственного отдела,  оперативники из линейной группы по квартирным кражам.
Кратко доложив обстановку, Шеф сделал распоряжение:
Срочно направить группу в камеры хранения вокзала и произвести изъятие денег из камеры хранения – это поручалось линейщикам.
Провести подробнейший допрос Астапчука и оформить его направление с СИЗО – это было приказано следователю.
Срочно провести опознание изъятых ювелирных изделий потерпевшей, – это было поручено начальнику следственного отдела.
Срочно в течение сегодняшнего дня провести оперативную работу по установлению личных данных военнослужащих, которые указаны в объяснении Астапчука – это было поручено мне.
Начальник Отдела, до этого не вмешивавшийся в ход совещания в заключении сказал: «Благодаря оперативной, и скажу прямо, талантливой работе оперов, раскрыто не только тяжкое преступление – грабеж, но есть все основания полагать, что будут раскрыты и многие квартирные кражи. Все молодцы, благодарю за службу!
       Передохнув и перекурив в кабинете, я поехал в часть на встречу со своим знакомым полковником, командиром части. Поехал, откровенно говоря, наобум Лазаря. В самой части его не оказалось, дежурный доложил, что он на стройке в Пурвциемсе.
Поехал туда, но и в главном строительном домике-каптерке его так же не нашел. Попросил крутящихся постоянно вокруг военнослужащих, и офицеров младшего звена срочно найти его, доложив ему, что его ожидает старший лейтенант милиции.
Минут через десять полковник Хохлов, подошел к моей машине.
Я вышел, поздоровался, отведя его в сторону сказал: «Дмитрий Александрович! Есть чрезвычайно важный разговор, не терпящий никакого отлагательства. Нужно немедленно поговорить в режиме секретности. Лучше это сделать не здесь, да и понадобится помощь прапорщика, который занимается личным составом, так что давайте подъедем в ваш кабинет».
– Хорошо едем в часть.
– Прикажете вашему шоферу, пусть едет за нами, а мы заодно во время езды поговорим.
Отдав распоряжения, полковник сел в мою машину и мы поехали.
– Суть вот в чем. Я сегодня прибыл из Таллина. Я имел ордер на арест Астапчука Николая, помните, о котором говорили в прошлый раз. Так вот он совершил грабеж в Пурвциемсе, вы, видимо, слышали об этом. Есть доказательства, изъяты похищенные драгоценности, деньги. Во время общения с ним я установил, что в вашей части действует стойкая преступная группа, которая занимается квартирными кражами. На сегодняшний день у нас имеется информация  о 19 квартирных кражах совершенных ими, за ними есть и другие хвосты. В самое ближайшее время все они будут задержаны. С ними будут проводиться серьезные оперативные мероприятия. Все на контроле у министра внутренних дел республики.
– Ну и дела! Что я должен делать?
–  По приезду в часть  мне необходимо познакомиться с их личными делами. От вас будет нужно обеспечить нахождение всех в Риге, никому ничего не говорить.
Заехав на территорию воинской части, мы вышли из машины, прошли в кабинет командира и сели за стол.
– Вот какие дела мне нужны:  Влас, по кличке «Шепелявый»; Родион – кличка «Шустрый»; Данила – без клички; Шухрат – кличка «Узбек»; Никифор, клички у него нет, Акоп – кличка «Армян»; и Бахром, клички нет, он из Таджикистана, – перечислил я.
Полковник набрал номер внутреннего телефона и скомандовал: «Григорьев, ко мне прямо сейчас, срочно».
Не прошло и минуты, как в кабинет вошел прапорщик.
– Садись и слушай, – сказал полковник.
– Нам нужны данные на следующих военнослужащих, – сказал я и передал прапорщику список.
Он внимательно на него посмотрел и сказал: «Известные все личности».
– Принеси нам полные их данные: фамилия, имя отчество, дата рождения, место рождения. Сделай список и принеси, – приказал командир.
Прапорщик вышел из кабинета.
– Ну, так к чему готовиться? – спросил Дмитрий Александрович.
– Факт, что эти ребята совершали преступления в отношении гражданских. Однако, вина не ваша, у органов к вам если и будут вопросы то только общие: когда призвали, будут запрошены характеристики. Что касается преступлений в «вашем» хозяйстве, совместных преступлений военнослужащих, офицеров и прапорщиков, эти вопросы мы поднимать не будем, так решило начальство, чтобы не лезть в чужой монастырь со своим уставом.
– А что и таковые есть?
– Уже есть показания, что отчаянно воруют со стройки, совершают различные акты насилия внутри армейской среды, имеется серьезная дедовщина, которую насаждают ранее судимые.
– Да, дела. Конечно, я многое знаю, но не могу изменить. Вся система гнилая, что касается строительных частей. А ты как попал в милицию?
Пришлось рассказать полковнику историю моего становления, учебы, полетов в военно-транспортной авиации, службы в армии и получения звания старший лейтенант.
– Я имею серьезные претензии к государству, которое не захотело использовать меня по специальности, не смогло обеспечить простейшие нормальные условия жизни. Поэтому у меня оптимизма немного, – закончил я рассказ о себе.
В кабинет зашел прапорщик Григорьев и принес отпечатанный на машинке список. В списке были все данные на запрашиваемых военнослужащих.
– Они все в расположении? – спросил я.
– Да, все на месте, командированных среди них нет, – ответил командир.
– Ни в коем случае не отправляйте их в отпуска или куда-еще. И главное, наш с вами разговор является секретным не по договору между нами, а по требованиям законодательства, прошу вас это учесть.
Забрав составленный список, попрощавшись с командиром, я вышел из кабинета, сел в машину и отправился в Отдел.
Прибыв, первым делом я направился к Шефу.
– Есть новости? – спросил он.
– Есть. Вот полные данные на наших фигурантов, – я протянул список.
– Молодец! Сообщаю, что задержанный Астапчук полностью и тщательно допрошен, оформлен следователем в СИЗО. Все, что было указано в его объяснении, которое принял ты – подтвердилось. Деньги в ячейке камеры хранения изъяты. Линейщики подготовили список всех квартирных краж и занимаются аналитикой. С завтрашнего дня начнем задерживать основных фигурантов. Объявляю тебе пару дней отгулов. Да и еще, зайди к начальнику ОУР, получи для своего агента премию, я распорядился выдать ему 120 рублей. Не забудь все правильно оформить.
– Спасибо, – ответил я и вышел из кабинета.
Зайдя в соседний кабинет к начальнику ОУР, я получил деньги, направился в свой кабинет.
– Ну, что сказать, молодец, – такими словами меня встретил Виктор.
– Я получил два дня для отдыха, так что меня не будет пару дней. Сейчас оформлю несколько бумаг и все, отдыхать.
Зазвонил телефон, как всегда трубку снял Виктор.
– Тебя, – сказал Виктор.
– Привет, это Юра квартирант. Как дела?
– Все в норме, мы можем встретиться?
– Конечно, поэтому и звоню.
– Я могу зайти прямо сейчас, если ты дома.
– Я дома, заходи.
Проверив и закрыв сейф, я покинул Отдел. Через несколько минут я уже парковал машину около своего дома на Миера, сегодня это удалось сделать без проблем.
Встретившись с Юрой, мы поздоровались и обнялись.
– Все у меня занятия в институте закончились. Я теперь готовлюсь к защите диплома, – сообщил он.
– Когда защита?
– В начале мая.
– Значит, ты скоро съедешь? – спросил я.
– Я как раз хотел говорить с тобой на эту тему.  Планирую съехать завтра. Один из приятелей предложил мне готовиться к защите у него. У него большой свой дом, да и финансово  обещал поддержать.

– Как-то у тебя все быстро, впрочем, это не проблема, сказал я и подумал, что такое развитие событий меня устраивает.
Юрий рассчитался со мной, мы с ним перекурили, затем я воспользовался телефоном и условленным вариантом сообщил дежурному охраны фабрики о том, чтобы Петр срочно связался со мной, после чего отправился в общагу.
Арнольд был дома.
– Да мы почти неделю не виделись, – произнес он, встречая меня.
– Да я был в командировке в Таллине, и на работе приходилось торчать почти безвылазно.
– Я слышал, что удалось раскрыть грабеж в Пурвциемсе, нам докладывали на совещании.
– Это правда, и твой сожитель имеет к этому самое прямое отношение.
– Тогда рассказывай, ведь интересно.
Я поведал Арнольду, конечно вкратце о том, как было раскрыто преступление о поездке в Таллин и о допросе в гостинице преступника.
– Я всегда удивлялся, как тебе приходят в голову совершенно не стандартные решения.
– У нас в доме есть что поесть?
– Конечно, садись, я поухаживаю за героем розыска.
Арнольд накрыл на стол, и мы вместе поужинали.
В первый день своего отгула, с утра, отправился к себе на ул. Миера. Вскоре позвонил Пётр, я встретился с ним. Мы с ним хорошо выпили, мы это называли лечением, много говорили, он остался с ночевкой.
Утром, Петр отправился на работу, даже не позавтракав. К моему счастью я мог продолжить валяться на своем огромном диване под любимую музыку. Так подошло время позднего завтрака.
Во время него позвонил телефон, я взял трубку.
– Привет это «Студент».
– Привет, сегодня обязательно нужно встретиться на углу улиц Ленина и Миера, у входа во французскую пекарню. Во сколько сможешь быть?
– Могу быть к часу дня, – ответил «Студент».
– Договорились, встречаемся, ответил я и повесил трубку.
Окончив трапезничать, я навел порядок в комнате, перемыл посуду. Соседей не было, а бабушка-соседка не выходила из своей комнаты.
К назначенному времени вышел из дома и подошел к пекарне, из которой доносились прекрасные запахи свежевыпеченного хлеба.
Сергей уже стоял около входа и курил.
– Привет, – я подал руку.
– Привет, – ответил тем же Сергей.
Пойдем, есть место, где можно переговорить, выпить кофе и даже выпить рюмочку.
Мы поднялись ко мне на шестой этаж, я провел Сергея по коридору и впустил в свою комнату.
– Ого, а здесь очень даже уютно, – осмотрев комнату, сказал Сергей.
– Снимай верхнюю одежду и проходи, присаживайся на диван. Что будем? Чай, кофе, или выпить?
– Лучше выпить, и потанцуем, со смехом произнес Серега.
Я достал выпивку и рюмки, разлил водку, принес из кухни закуску.
– Давай выпьем за благополучное окончание серьезнейшей операции. Грабеж благодаря и твоим усилиям раскрыт. Виновный арестован, большая часть денег найдена. За это и выпьем.
Мы выпили, закусили, закурили.
– Расскажи подробности, – попросил Сергей.
Я рассказал довольно подробно все действия, о которых можно было говорить, подробно рассказал о своей поездке в Таллин, о допросе Николая в гостинице, рассказал и о нём, о его по-настоящему трагической, жизненной судьбе.
– Вот как бывает, когда молодой человек не думает о себе, не занимается воспитанием любви к себе, – с назиданием сказал я.
– Да, жаль парня.
– А теперь, о приятном. От имени руководства Отдела передаю тебе благодарность за помощь в раскрытии этого преступления. В связи с этим вручаю тебе эту благодарность в виде денег, – сказав это, я вручил Сереге 120 рублей денег.
– Вот это да, еще немного добавить и можно купить магнитофон, – ответил Серега и посмотрел на меня восхищенными глазами.
– А ты сохрани эти деньги, думаю, что через пару месяцев тебе удастся добавить туда еще и купить стереомагнитофон с колонками.
– По этому поводу надо выпить.
Мы выпили еще раз, затем еще.
– Я ставлю тебе более сложное, но и более интересное задание на ближайшие месяцы: тебе нужно войти в доверительные отношения с некоторыми солдатами из стройбата. Цель войти к ним в доверие. Всегда советоваться со мной, чтобы доверие к тебе не переросло в боязнь. Чтобы ты не стал для них туалетной бумагой, которой пользуются и выбрасывают.
– А что это значит?
– Значит то, что можно и участвовать в их развлечениях. Участие в этом даст возможность знать, чем занимаются солдаты, а они много чего крадут, продают украденные строительные материалы, насильничают среди своих же. Делать это нужно не торопясь, очень аккуратно и продуманно, и обязательно быть искренним со мной, чтобы не совершить нелепых ошибок.
– Понял, я постараюсь.

Вместо эпилога
      Вот и пролетели мои отгульные дни. Я снова на работе. После плановой планерки Шеф собрал оперативный состав и следователя  у себя.
– Докладываю: на сегодня раскрыты  четыре квартирных кражи, имеются заявления, ранее были возбуждены уголовные дела. Четверо военнослужащих арестованы и находятся в следственном изоляторе: «Шепелявый», «Шустрый»; «Узбек»; и «Армян». Изъяты чеки внешпосылторга в сумме 3000, изъяты некоторые похищенные ранее ценные вещи, проведены проверки показаний на местах. Стоит задача отработать еще как минимум 15 совершенных краж, по многим из которых нет заявлений. Этим занимается линейная группа, им в помощь откомандировали двоих сотрудников из Управы. Так что работы выше крыши, но главное, если все сделаем как надо, то за  первый квартал текущего года выйдем в городе на первое место по раскрытию.
Есть необходимость опросить с пристрастием всех командиров воинских частей и замполитов, это поручается Акимову, но есть условие: предварительно нужно связаться с Виктором Яровым из особого Отдела ПрибВО. Он расскажет о методике общения с ними. Встречайтесь с ним в неофициальной обстановке. Ваши контакты – неофициальные.
– Понял, – ответил я.
Зайдя после совещания в свой кабинет, я нарвался на поздравления от Виктора и Алдиса.
– Ребята, дайте покой, пока еще не сделано и половины во всех этих разборках.
– Посмотри, сколько квартирных краж раскрыто, ты просто герой сыска!
– Так, пиз…. команды не было, идем пить кофе, – приказал я.
Вернувшись из кафе, я позвонил Виктору Яровому.
– Добрый день, Эдуард. У нас был разговор с вашим начальством, о том, по какому алгоритму вести себя с командирами  воинских частей. Лучше встретиться в нейтральном месте, – предложил Виктор.
– Понял тебя, предлагаю встретиться на моей стороне, это будет удобно и комфортно и без чужих глаз и ушей.
– Где встречаемся?
– Знаешь французскую булочную?
– Конечно.
– Около неё, рядом место удобное для встречи.
– Во сколько?
– Сможешь через полчаса?
– Годиться.
Встретив Виктора, и поприветствовав друг друга, мы поднялись ко мне.
– Что это за жилье? – спросил Виктор, осмотрев мою комнату.
– Мое жилье, я пока им пользуюсь редко, так как реально живу в общежитии. Там с удобствами проще. Это мне выдала власть за службу.
– Ну, на власть надеяться не стоит, у неё другие заботы, поэтому нужно всегда все выбивать самому, увы, это реальность развитого социализма.
Мы разместились на диване. Виктор как всегда выглядел безукоризненно, форма на нем выглядела как  наряд от кутюрье.  Его идеальный образ дополнял великолепный парфюм, легкий шлейф которого, наверняка, держал в чувственном повиновении женщин.
Я предложил выпить. Виктор не отказался. Через несколько минут закуска и выпивка были на журнальном столике.
– Тебе предстоит в ближайшие дни пообщаться с руководством четырех воинских частей. Три из них рижские, одна из Таллина. Нам очень бы хотелось, чтобы это общение было таким, чтобы в их объяснениях присутствовали если не все, то большинство эпизодов, связанных с противозаконным поведением личного состава и их самих. Короче, как говорят у вас, раскручивать их нужно на полную катушку, но не переходя грань уважения к высшему командному составу. Как мне пояснило ваше начальство, ты вполне подходишь для такого общения.
Нам хочется, чтобы у нас было больше компромата на командиров. Это позволяет значительно улучшить управляемость сверху донизу.
– Я понимаю, ваши же командиры часто используют такую систему в своих подразделениях, поощряя дедовщину и зависимость военнослужащих от начальства по принципам наличия компромата.
– Да, ты прав, многие грешат этим. Некоторые очень аккуратны, а у некоторых крышу сносит. Такие, чаще всего, как говорят в народе, «гремят под фанфары». Но, к сожалению, система с 30 годов выстроена так и мало изменилась.
Раскрытие и первичное расследование ведёте вы – органы внутренних дел, но судить всех будут военные суды. Туда многие материалы, относительно командования не должны попасть. Высшее руководство не собирается нарушать сложившийся баланс взаимоотношений в управлении.
– Если упростить, вам нужен компромат, который не будет применен в отношении командиров, если они сами не сядут на этот кол.
– Очень правильное образное сравнение, со смехом сказал Виктор.
– У меня к тебе Виктор, есть вопрос. Ты прапорщик, во всяком случае, на тебе такая форма. Но мое чутье подсказывает мне, что за формой прапорщика прячется почти генерал.
– Ты решил мне так быстро присвоить звание?
– А какие проблемы, поменять калибр звезд на погонах, вот и все дела.
– Спасибо, дорогой, но обсуждать это не будем.
– Тогда другой вопрос: Почему выбор в общении выпал на меня в этой истории с военными?
– Скажу честно, ты хорошо образован, это видно, у тебя есть навыки общения с людьми и в частности с военными, да и симпатичен ты мне как человек.
– Ну, вот мы обменялись оценками и симпатиями. Надеюсь, это не станет препятствием для личностного общения в будущем?
– Все будет нормально. Давай еще по рюмке, и я пойду, так как не могу отсутствовать так долго.
Мы выпили, Виктор поднялся с дивана, одел верхнюю одежду, я его проводил. На прощание он крепко пожал мне руку и проницательно взглянул мне в глаза.

         Конец текущей недели, а так же следующая, были заняты общением с командованием воинских строительных частей. У меня в кабинете побывали все командиры, в том числе и командир, который  вел себя нагловато в Таллине.  Были опрошены и заместители командиров по политической работе, замполиты, были опрошены и некоторые командиры рот.
Наиболее неприятным было в этом общении то, что выглядевшие при первом знакомстве как ряженые и гордые петухи, командиры после предъявления им фактов о полном безобразии и нарушениях Уставов и законодательства, выглядели проштрафившимися курсантами. Мне удалось многое добыть из общения с ними, в том числе и о том, как были связаны они, конечно «посредственно», конечно «ничего не зная», с открытым хищением собственности: строительных материалов, обмундирования, продовольственного обеспечения. Как солдаты использовались на различных работах у частных лиц за денежное вознаграждение. Особенно неприятное впечатление сложилось от общения с замполитами.
Единственно, кто на этом фоне выглядел порядочно, это был мне уже знакомый Дмитрий Александрович Хохлов.
Все объяснения, отобранные у этих военных, будучи скопированными, остались у нас, а оригиналы были переданы в Особый отдел через Виктора.
Прощаясь со мной, все командиры  предлагали свои телефоны и свои услуги.
Уже через две недели  интенсивной работы с военнослужащими строительных частей, были раскрыты еще квартирные кражи, их общее количество достигло 19. Еще пять человек было арестовано из рядового и сержантского состава.
Мне была вынесена благодарность от лица начальника УВД города и вручено материальное поощрение в размере 30 рублей.
Через несколько месяцев Николай судом был приговорен к 8 годам лишения свободы. Приличные сроки получили все участники организованной группы за квартирные кражи.
От должности командира части был отстранен один полковник и двое замполитов. Данные события никогда не освещались в средствах массовой информации.
Все изъятые при грабеже ценности и большая часть денег были возвращены потерпевшим к их радости и удовлетворению.
Через месяц после вынесения приговора, ко мне в гости в общежитие пришли супруги Мишины. Они принесли с собой большую коробку, которую вручили мне.
Ольга Петровна сказала мне: «Это наш скромный подарок вам. Мы знаем, что благодаря вашей настойчивости и мастерству, далось найти преступников, наказать их и вернуть нам практически все, что было похищено. Честно говоря, мы с мужем, не ожидали этого. Прошу принять подарок о нас в знак признания вашего труда».
В коробке оказался чешский обеденный сервиз на 6 персон «Мадонна». Очень красивый и изящный, бывший страшнейшим дефицитом в стране, за которым гонялась советская знать.
Я пытался возразить, но муж Ольги Петровны сказал: «Прекратите, это наша личная благодарность вам за прекрасно сделанную работу. Мы вручаем вам подарок после того, как все завершилось, поэтому это не взятка. Прошу не возражать».
Я согласился. Сервиз долгие годы напоминал мне о работе, о нормальных человеческих отношениях, о раскрытом сложном многоходовом деле военных строителей.

***

   После выхода Латвии из СССР в 1991 году, в свободной Латвийской республике вскоре на смену обещанной демократии, пришла откровенная русофобия. Притаившиеся в политической тени, в советское время, с национальным комплексом неполноценности и перекрасившиеся как хамелеоны в коммунистические наряды значительная часть латышей, не имея объективных знаний об истории самой Латвии, России, СССР и Мира, перепутали понятия «советский» и «русский». 

У меня и у многих приехавших в Латвию после 1940 года, в том числе и у исконных латышей, имевших несчастье вернуться на родину после 40 года, появился уникальный гражданский статус: «не гражданин», которому новоиспеченные политики дали официальное прозвище, погоняло – «Aliens» – «Чужой». Вскоре принятые в Латвии законы лишили неграждан политических и экономических прав, несмотря на десятки лет труда в этой республике. Такая дурная политика, сделала почти половину населения Латвии латентными недоброжелателями, а Латвийская СССР из витрины социализма с весьма высоким уровнем жизни и общественно-культурного развития, превратилась в задворки Европейского Союза с название Латвийская Республика.

Георг Вильгельм Фридрих Гегель (1770—1831) сказал: «Все великие всемирно-исторические события повторяются дважды: первый раз как трагедия, а второй — как фарс». Став Советской Социалистической республикой 22 июля 1940 года, не отстояв свободу, полученную 11 августа 1920 г. от РСФСР, Латвия окончательно её потеряла 6 сентября 1991 года встав на путь оголтелого провинциального пивного национализма.

Очень многие инициативные талантливые люди, несущие высокие демократические и технологические стандарты приняли для себя единственно правильное решение: покинули «свободную» Латвию, сделав её брошенкой.

Peter Pravdin
2010 г.