Оптимистическое эссе
Ставший за многие годы близким и уважаемым мною человеком – молодой паренек, с которым познакомился по роду работы. Человек со сложной судьбой, с противоречивым характером, сегодня перешагнувший 35 летний рубеж, пригласил к себе в гости на празднование дня рождения сына, предупредив меня, что отказаться не удастся, так как я назначен на семейном совете его дедом. Деваться некуда, нужно ехать.
Ноябрь 2023 года. Зима в Москве заявила о себе сильной метелью. Многие годы я не пользовался электричкой, не было надобности, о которой остались ужасные воспоминания. Перемещался на своей машине, за город и в другие города. Но лет пять уже не сажусь за руль, поскольку езда на автомобиле в Москве стала утомительной и очень некомфортной. На дорогах города появилось много «водителей», путающих себя и свое значение с маркой и стоимостью машины.
Поскольку при такой погоде наиболее приемлемой для поездки по времени была пригородная электричка, решил, воспользоваться ей.
В интернете, выбрал скоростную электричку, до города назначения: всего 4 остановки. 1 час и 15 минут для преодоления 87 километров пути. Слава Богу, мне предоставлена льгота: не платить за транспорт, в пределах Москвы и Московской области, поэтому цена билета в 390 рублей не напугала, но удивила. Дорого!
Я знал, что в Москве ведется грандиозная работа по расширению городского транспорта и пригородного сообщения. Поэтому за полчаса до отправления прибыл на Курский вокзал и понял, что поступил очень осмотрительно. Вокзал переживал капитальное переустройство, не только само здание, но и все пути.
На входе тщательный досмотр, почти как в аэропорту, потом изучение и освоение новых вокзальных пространств, на все это ушло время. Оформление билетов и выход к пригородным поездам теперь осуществлялся из подвального помещения, сейчас это этаж «Минус 1».
Точно и вовремя электропоезд «Иволга» плавно и почти бесшумно подкатил к перрону.
Войдя в электричку, я был удивлен. Почему? Да потому что в памяти остались пригородные поезда нулевых годов: грязные, холодные, с деревянными скамьями, в тамбурах которых нещадно курили, а пространство между вагонами использовали для отлива в связи с отсутствием туалетов. Всю дорогу в этих поездах сновало бесчисленное количество продавцов всякой всячины, постоянно тусовались попрошайки, некоторые из которых пели, играли и танцевали, если их гоняли, то профессионально ругались матом.
А тут в новом поезде простор, чистота. Кресла по три и по два в ряду как в самолете, с нормальными проходами, внутри тепло, большие чистые окна, электронные информационные табло.
– Обалдеть, неужели такое возможно?! – подумал я, сел у окна в ряду, где было два кресла.
Мужской, приятный голос, сделав сообщение по громкой связи о пути следования и остановках, предупредил о закрытии дверей, мы тронулись. Поезд начал движение плавно без рывков и очень скоро набрал скорость. Удивила относительная тишина в вагоне. Выбравшись за пределы Москвы, прибавили скорости, а поскольку в этот день шел обильный снег, то при взгляде в окно ничего увидеть не удалось, скорость была не менее 130 километров, и все за окном превратилось в белый снежный тоннель. Поезд ехал ровно, уверенно. Все это напомнило мне путешествие в поезде «Intercity» в Дании, правда, в 1990 году, куда я попал впервые в качестве спонсора команды боксеров Латвийской СССР.
– Ну, вот, надо же, не прошло и 35 лет, и мы почти догнали Данию, в области пригородных перевозок!
Живя последние годы в центре Москвы на Садовом кольце в окружении снующих «Майбахов», «Ягуаров», дорогих БМВ, и «Лексусов», видя на витрине в соседнем кафе пирожное за 600 рублей, парикмахерскую на 1 этаже дома, где простейшая мужская стрижка стоит 6000 рублей – я чувствовал себя неловко. Конечно, я понимал: все эти дорогие «железки» и престижные понты никто с собой забрать на вечные времена не сможет. Но в последнее время я стал осознавать себя ненужным атавизмом среди людей, бегущих наперегонки к придуманному и обманчивому жизненному успеху. Но ведь и я долгие годы был не исключением… Увы, как оказалось, по большому счету впустую.
Что толку, от четырех высших образований, огромного опыта по созданию и руководству ряда проектов, от опыта, выкованного временем, тысячами прочитанных книг, что толку от десятков тысяч написанных страниц! Мне осталось совсем немного времени до начала вечного отдыха, с собой это не заберешь, – подумал я.
– Нет, это неправильные мысли, подумал я.
Достал наушники, подключил к телефону и запустил свой сборник любимых песен, в нём набралось порядка 300 треков. Не так много, если учесть прошедшие десятилетия. Мои наушники, совсем не новые, но удивительно удачные, прекрасно и мягко воспроизводившие низкие частоты. Я их берег пуще, чем, если бы они были от Bang&Olufsen.
Заиграл современный ремикс песни Раймонда Паулса, которую все знают как «Миллион алых роз» в современном ритмичном исполнении Boyza II – Dāvāja Māriņa (Radio Edit). Мелодия меня тут же перенесла в начало 80-х годов. Тогда в Латвии эта песня была хитом, исполнялась в оригинале.
В латышском варианте в песне речь шла об обиженной кем-то из сверстников маленькой девочке, что прибегает к маме и жалуется, а та ей говорит: «Подарила Марыня девочке жизнь, а вот счастье дать забыла»… Речь в оригинальной песне шла о балтийской языческой богине Маре, что ответственна была за дар людям жизни. А вот за счастье Мара ответственности не несла. Грустная песня была и очень нежная. О розах и художнике песня тоже была вкусной, но не столь нежной, больше грустно сексуальной.
Затем начала звучать прославившая группу Pink Floyd песня «Shine On You Crazy Diamond» из альбома «Wish You Were Here».
Помнишь, когда ты был молодым,
Ты сиял, как солнце.
Теперь в твоих глазах выражение,
Похожее на черные дыры в космосе.
Сияй, безумный бриллиант!
Песня психоделическая, уносившая тебя в другой несуществующий мир грез, нежных воспоминаний, и беспросветной грусти, вырваться из которой во время звучания просто невозможно.
Семь минут отведенные на эту песню иссякли, и зазвучала другая ставшая популярной в начале 70-х годов во всём мире песня «Locomotive Breath» группы Jethro Tull из альбома “Aqualung”.
Произведения этой группы отличались не только превосходной, необыкновенной музыкой и стилем, использованием флейты на которой виртуозно играл солист Иэн Андерсон, но и поэтически завёрнутыми текстами, сдобренными крепкой иронией и сатирой. Текст этой песни сплошная метафора:
В сумасшедшем свисте дыхания паровоза
Очертя голову несётся вечный неудачник навстречу своей смерти.
Он слышит скрип поршней, и пар обжигает ему брови,
Старик Чарли украл рычаг, и поезд теперь не остановить –
Ему никак не затормозить, о.
Он видит — его дети спрыгивают один за другим на остановках,
А жена — она в постели, тешится с его лучшим другом.
О, он ползёт еле живой на карачках по коридору –
Старик Чарли украл рычаг и поезд теперь не остановить —
Ему никак не затормозить, да. …
Летя в снежном туннеле со скоростью более сотни километров в час, музыка возвращала меня в прошлое, во времена, когда большинство из нас было равными в своей простоте и непритязательности. Но тогда мы были совсем молодыми, уверенными в себе, горели надеждой устроить свою жизнь как надо, по уму и счастливо. Правда, толком еще не понимая, что такое счастье и что значит «по уму». Эрекция молодого духа не давала шансов восторжествовать логике Георга Вильгельма Фридриха Гегеля, в его логицизме, системности, научности, историзме, диалектике, вере в Абсолютную идею. Об этом думать в молодости было некогда, да и не приветствовалось это коммунистической властью. Идеализм чистейшей воды! Тогда мы изучали наизусть почти насильно «Кодекс строителя коммунизма» и третью Программу партии, торжественно обещавшей нам всем коммунизм к 1980 году. Пронеслись 80 годы, коммунизма не случилось. Пролетели 90-е, 2000-е годы, 10 годы ХХI века и наступили двадцатые годы. До чего быстро! Точно, как в песне: локомотив жизни с украденным рычагом от тормозов, не остановить!
– Но у всего есть конец. Ведь это же закон жизни. Будет ли там, на финише, оркестр или сонм ангелов? – задал я сам себе риторический вопрос.
Зачем сотворенное её Величеством Эволюцией мое рождение, случившееся почти 75 лет тому назад, испытывает меня, мучает чувствами и переживаниями до сих пор?
– Глупая Эволюция, что ты понимаешь в жизни случайно созданных тобой в экспериментах живых существ, которых ты уже погубила миллиарды, который близится к финишному тупику, – думал я, летя вместе с поездом вперед в снежной мгле под звучавшую в наушниках музыку.
Мы были молоды и наивны, потому не понимали, что наши правители, были и в древние века, и сейчас остались периферийными устройствами Эволюции. Все: от Платона и Юлия Цезаря, до Ленина и руководителей эпохи Чубайса. Так что недобро относиться нужно к Её Величеству Эволюции, которая и в моей жизни в стиле «садо-мазо», часто нагло надсмехаясь, терзала и имела меня изощренно. Беда в том, что власть ей помогала, испытывая меня на протяжении всей жизни. Как итог, осчастливила: назначила пенсию, то есть пособие по нищете. Я понимал ранее, понимаю и сейчас, что они вдвоем с наслаждением наблюдали и продолжают наблюдать, переживу ли я в очередной раз их наглую подставу?… А может и не переживу? Вот радости то будет у них!
Тоска и некоторое смятение с примесью отравляющей сладости крепкого и настоянного прожитыми годами возраста охватила меня во время поездки в этот зимний день. Итоги моей жизни и страны за последние десятилетия не восхищали, а погода располагала к пессимизму.
Я поставил для прослушивания группу Led Zeppelin, любимые произведения из дисков «Led Zeppelin – 2» и «Led Zeppelin 4».
В памяти со скоростью сна пролетало прожитое время.
У меня никогда и ранее не было блистательной оценки своих «достижений». Я гораздо чаще думал и оценивал свои жизненные провалы и откровенные неудачи, а они постоянно сопровождали меня с самого раннего детства.
Раннее расставание с отцом и отсутствие мужского начала с 7 лет.
Первый класс, и удачно сложившаяся дружба с ребятами из 10 класса. В особенности с Ваней, который стал моим шефом. Наша дружба с ним также стала эпизодом без продолжения, – меня по семейным обстоятельствам увезли из Сибири в Ташкент.
С трудом мне удалось пережить второй класс в новой школе со старорежимной учительницей-надзирательницей, ненавидевшей мальчишек и научившей девчонок нашего класса заниматься стукачеством.
Затем впервые возникшее, во время каникул, настоящее чувство счастья и привязанности в военном авиационном городке, со ставшими мне близкими летчиками Ваней и Сергеем. Короткая история нашей дружбы, закончилась их трагической гибелью, что стало огромным горем для меня.
Не получился из меня и музыкант, несмотря на все способности и успехи учебы в музыкальной школе. Не хватило внутренней силы для продолжения музыкального образования и таким образом все мечты мамы, что я стану известным скрипачом рухнули.
Не удалось поступление в техникум в 15 лет, дальнейшая эпизодическая учеба в вечерней школе, во время работы на заводе учеником электромонтажника в 16 лет.
Упущенное время, и захлестнувшая чувственная буря личностных отношений и яркой влюбленности в 17-18 лет, привела к личной катастрофе. И, наконец, нагрянувшее прозрение: пора становится человеком!
Успешное окончание средней школы в 19 лет. Однако, провалом стала попытка поступления в МГИМО, к которому я готовился напрягая все свои силы. Не пустил местный комсомол, посчитал, что ненадежен я, люблю западную музыку. Отказ местного комсомольского секретаря районного уровня, дать рекомендацию, был замещен моим триумфальным поступлением в педагогический институт.
И опять жизнь выдала мне пинка. После великолепного окончания 1 курса, мне была объявлена война деканом – женщиной – взяточницей. Пришлось отчаянно бороться. Случилась победа, но потеря времени и как итог: академический отпуск.
Полеты, во время академки, в качестве бортового оператора на военно-транспортных самолетах, окончание института, служба в армии – были интересными, яркими и насыщенными годами. Но, в конце концов, работы по специальности для меня на Севере не нашлось. Ни на ниве просвещения, ни в армии. Пришлось перебираться в Москву, в надежде на поступление на учебу в аспирантуру.
Женитьба в Москве с искренней целью создать семью, иметь детей, попытки сделать хорошую карьеру, были разрушены социальной системой: прописка, эмансипированные женщины, взяточничество. Неудача в семейной жизни, обман при попытке поступления в аспирантуру. Как результат я оказался в Риге. В новом для меня по менталитету обществе. Отсутствие желания, а может и возможностей в обеспечении меня жильем, в период работы начальником в системе образования, привели к тому, что я оказался на службе в милиции.
Искренне любимые мною магаданские и военные друзья, растворились в тумане времени, а кто ушел в мир иной.
Затем лихие 90 годы, гибель страны, ее распад, надежды на обновление и на строительство справедливой жизни. Все сгинуло: и мечты, и имущество, и годы напряженного труда, в ставшей независимой от всего Латвии… Наградой стало получение звания «Alien´s» (Чужой) вместо паспорта гражданина.
Возвращение в Россию, уже в 50 летнем возрасте и попытка все начать с нуля, была мучительно трудной.
Слушая песню Led Zeppelin – «When The Levee Breaks» я вспомнил стих поэта символиста Валерия Брюсова, который обсуждали в молодости, когда спорили о символизме в литературе на коллоквиуме в институте: «Когда былые дни я вижу сквозь туман». Как точно поэт рассказал тогда, в конце XIX века, суть сегодняшнего моего душевного состояния.
Когда былые дни я вижу сквозь туман,
Мне кажется всегда — то не мое былое,
А лишь прочитанный восторженный роман.
И странно мне теперь, в томительном покое,
Припомнить блеск побед и боль заживших ран:
И сердце, и мечты, и все во мне — иное…
Напрасен поздний зов когда-то милых лиц,
Не воскресить мечты, мелькнувшей и прожитой,
От горя и любви остался ряд страниц!
И я иду вперед дорогою открытой,
Вокруг меня темно, а сзади блеск зарниц…
Но неизменен путь звезды ее орбитой.
И вот сегодня на 75 году жизни я признаю, что нет ни дела всей жизни, ни успехов в карьере. Не стал я незаменимым специалистом в своем, не выбранном окончательно деле. Кем стал?… Человеком верным и обязательным.
Да, сегодня вокруг меня есть ограниченный круг людей, которые с интересом проводят время со мной, которых я отношу к своим воспитанникам и друзьям. Но являются ли они такими спутниками, которые не растворятся в течение времени? Кто это знает?
Я знаю! Не растворятся. Времени отпущенного мне уже не хватит на это.
Хреново все, и мысли мои тоже, не те, – сделал вывод я.
– Срочно переходи в оптимистический настрой, ведь ты едешь к выросшему на твоих глазах человеку, в судьбе и в становлении которого принял участие, и даже, может быть, немного скрасил её, – приказал я себе.
Передо мной, как в убыстренном кино пролетел 21 год общения с ним. Я ехал принимать его награду: становится названным дедом. История становления этих отношений – отдельная и драматичная повесть. Возможно, она будет мною написана, если успею.
Электричка прибыла в пункт назначения, вокзал и перроны которого не изменились за последние десятилетия. День обещал быть радостным, я вышел на перрон с оптимизмом, несмотря на снежную и ветреную погоду.
– А может быть, все еще впереди? – подумал я.
Эдуард Якимов
Декабрь 2023 г. Москва.